— Ну-с, мамочка вернулась с покупками, — поощряющее улыбнулся сержант. — Разбирайте, детишки. Хотя акты о списании мне потом придётся писать до Нового года.
Как ни странно, в хозяйстве Свэггера обнаружился и просторный кожаный плащ, в котором Линда едва не утонула, и даже затемнённые спортивные очки.
Последнего я не понял, но Свэггер пояснил.
— Детектив, киберы, возвращённые по той или иной необходимости к жизни на наших улицах, может быть, и редкость. Но вот военлорды с ними встречались. Так что дайте себе и подруге шанс прожить несколько лишних секунд.
Я подумал, и согласился — белые контактные линзы на глазах у Линды выдавали её природу лучше всех прочих индикаторов.
Затянул ремни крепления обзорных камер, обычно используемых для трансляции картинки с поля боя в тактический операционный центр, подсоединил шунты.
— Отлично, — лаконично доложила Линда. — Видимость почти 270 градусов.
— Будут проблемы с прицеливанием, — предупредил Свэггер.
— Знаю, — отозвалась Линда. — Главное, чтобы не было проблем с оружием.
Вместо ответа сержант выложил на стойку автомат с характерно изогнутым магазином.
— Спорим, он ещё председателя Мао помнит? — только и сумел сказать я, глядя на АК 47 китайской — судя по иероглифам на затворе — сборки.
— За это не поручусь, конечно, — ответил сержант, выкладывая ещё один магазин и десяток патронов россыпью. — Но столетний юбилей справил точно. Это из вчерашнего конфиската, не успел ещё оприходовать…
— И наверняка подумывал о том, не украсит ли этот экспонат твою собственную оружейную коллекцию, не так ли, сарж? — укреплённые на горле Линды динамики издали подобие смешка. — А что получит наш Ланцелот?
— Игольник. Единственная толковая пушка, которую успели выпустить до того, как начался весь этот маразм с обезоруженными зонами.
Я взвесил большой угольно-чёрный пистолет в руке.
— Калибр, конечно, детский, 4,6 миллиметра. Но — электрический спуск, безгильзовый боеприпас, 50 патронов в магазине, скорострельность такая, что человека пополам распилить может.
— Пойдёт, конечно, — без особого восторга я засунул шедевр высоких технологий за брючной ремень. — Вот только не вижу сменной обоймы.
— В комплект не входит, детектив. Да и вне комплекта тоже — уж очень редкий ствол.
Свэггер чуть помялся, а затем расстегнул собственную кобуру.
— Возьмите ещё мою артиллерию, детектив. Пригодится.
Я прикинул в руке вес кольта 45 калибра и опустил его в карман плаща. В другой карман легли две запасные обоймы.
Спору нет, я предпочёл бы нечто более лёгкое в управлении и скорострельное, но в том-то и была проблема, что выбирать было особо не из чего.
Последним сержант достал из тележки небольшой чемоданчик с помаргивающими на боковой панели зелёными огоньками.
— Обезоруженная зона наших спецназовцев. — сообщил сержант. — Глушит любое чипированное оружие в радиусе полукилометра. От военных поможет не очень — у них оружие не слишком умничающее, а вот от прочих вооружённых хулиганов может пригодиться.
Я подхватил чемоданчик левой рукой, а правую протянул сержанту. Свэггер осторожно пожал её, а потом также молча отдал мне честь.
Я кивнул в ответ, и бодро зашагал к выходу.
За мной, задевая плечами углы на поворотах, шла Линда и тихо материла председателя Мао, русскую оружейную промышленность и ещё, почему-то, Голливуд.
Чем ей не угодил городок, вот уже как полста лет находящийся на дне Тихого океана, так и осталось для меня загадкой.
21
Статуя Благоденствия долгое время служила для САСШ разновидностью громоотвода.
Согласно учениям едва ли не всех террористических движений Мусульманской Лиги, да и у многих западных неосимволистов, разрушение статуи должно было неминуемо подорвать моральный дух каждого жителя САСШ.
Благо, находился этот объект в стороне от более привычных целей, и охранялся не так, чтобы очень. В конце двадцатых годов очередной фанатик всё-таки добился своей цели, превратив статую в разновидность Венеры Милосской, для разнообразия — без головы.
Опытным путём подтвердив и без этого очевидную, в общем-то, идею: наш моральный дух кроется в чём угодно, но только не в этом монументальном кошмаре, преподнесённом стране в дар не в меру экспансивным скульптором из Джорджии.
Лучше бы он Форт-Нокс ограбил — вот тогда внимание ему было бы гарантировано.