Остаток вечера он просидел с отсутствующим видом, а когда мы стали расходиться, быстро прошептал мне, что Каролина пропала. Ее не было в своей в комнате, когда он за ней поднялся. Ее не было нигде в доме. Должно быть, ускользнула через черный ход на кухне сразу после того, как уложила Надю. Никто ничего не заметил. И это тоже было хорошо. «Она, конечно, вернется к утру», – сказал Роланд. Но вид у него был грустный и разочарованный. Он не представлял, что Каролине делать на улице. В Рождество!
Я ничего не ответила. Но, конечно, тут же подумала про парня, которого видела недавно в городе. Он был настолько похож на Каролину, что мог оказаться ее братом.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
В двенадцать часов все ушли спать. Свет в доме погас, и наступила тишина.
Я волновалась за Каролину.
Свея собиралась пойти на рождественскую заутреню в шесть часов. Значит, она встанет после пяти. Каролина этого, наверное, не знала. Она обычно не интересовалась такими вещами.
Время шло.
Я не могла заснуть и лежала, прислушиваясь, не открывается ли дверь и не скрипят ли ступеньки лестницы. Мне нужно было услышать, как Каролина вернется, и предупредить ее. До сих пор ей просто везло, когда она убегала по ночам. Конечно, Свея подозревала ее, но не могла ничего доказать. Нетрудно догадаться, что произойдет, если она узнает, что Каролина не осталась дома даже в рождественскую ночь.
Сна не было ни в одном глазу, я вздрагивала от малейшего шороха. Мне все время чудились странные звуки, словно кто-то отпирал дверь и крадучись шел по лестнице. Я приоткрыла дверь своей комнаты, чтобы увидеть, как Каролина будет возвращаться к себе.
Вот уже четыре часа. Скоро половина пятого. Мои маленькие часы висели на цепочке рядом с кроватью и тикали. Минуты шли. Каролина не появлялась.
В пять зазвонил будильник у Свеи. Обычно я даже не слышала его, но тут подскочила на кровати. Мне казалось, что он грохочет. Сразу после этого Свея начала возиться на кухне. Беда приближалась. Если Каролина вернется сейчас, все пропало. Я до смерти разволновалась.
Неужели я ничего не могу сделать?
Но если Каролина увидит в кухне свет, может, она догадается, что ей не стоит идти через черный ход? Да, конечно. На это можно рассчитывать. Каролина – не дурочка. Возможно, тогда беды удастся избежать.
Я выскользнула из постели и спустилась по лестнице в прихожую. Буду сидеть здесь в темноте и ждать Каролину. Как только она вернется, спрячу ее, пока Свея не уйдет.
В прихожей стоял небольшой гардероб. Я осторожно приоткрыла его дверцу, чтобы все было готово к приходу Каролины. Из гардероба повеяло холодом. Я стояла босая, в одной ночной рубашке и начала мерзнуть.
Огонь в камине уже погас. Но в прихожей висела папина шуба. Я шмыгнула туда, поджав ноги, села на галошницу, закуталась в шубу. И стала ждать.
Вдруг Свея вышла из кухни. Я услышала, как она ходит рядом, в испуге метнулась в ледяной гардероб и прикрыла за собой дверцу. Через мгновение Свея прошла мимо и даже задела дверцу гардероба. Я крепче ухватила замок, чтобы он не выскользнул из руки. Если Свея заметит, что дверца не закрыта, а только прикрыта, она повернет в замке ключ и запрет меня.
Свея выгребла из камина золу, положила уголь и разожгла огонь. Она не торопилась. Мне было безумно страшно. Пальцы, державшие замок, закоченели. Я их уже не чувствовала. Я была готова в любую минуту выпустить замок. Дверца откроется, и тогда… Что же я тогда скажу? Как мне объяснить, что я здесь делаю? К тому же с минуты на минуту может вернуться Каролина. Ничего не подозревая, конечно.
Вот Свея наконец закончила с камином. Но что же она там еще делает? Почему не уходит? Я слышу, как она тяжело ступает и возится с чем-то. Поправляет одежду на вешалке, зонтики в подставке и шляпы на полке. Неужели она никогда не уйдет!
Вот наконец Свея ушла. Я перевела дух, но все еще боялась пошевелиться. И тем более выйти из гардероба. Я не знала, в какую дверь Свея будет выходить, когда отправится в церковь. До смерти напуганная и замерзшая, – я стояла в гардеробе, вцепившись в замок.
Никак нельзя, чтобы, после того как я столько здесь просидела, Свея обнаружила меня в последнюю минуту. Только из-за моей небрежности.
Я ждала и прислушивалась. Свея прохаживалась туда-сюда между буфетной и кухней. Когда же эта женщина наконец уйдет?!
Вот она снова вернулась в прихожую посмотреть, горит ли камин. Я поняла, что она спешит. Наверное, ей было уже пора идти к заутрене. Мимоходом она задела дверцу гардероба, та хлопнула, и мое сердце ушло в пятки.
Свея сделала шаг назад, проверила дверцу, решительно повернула в замке ключ и ушла восвояси. Меня заперли. То, чего я так боялась, произошло.
И вот я стояла в гардеробе. Босиком. В тоненькой ночной рубашке. Шкаф был треугольным и тесным. Темным, хоть глаз выколи. Ледяным. На полу валялись принадлежности для крокета: молотки, дужки и шары, на которые я то и дело ставила замерзшие ноги. По стенам на гвоздях и крючках висели плащи и летняя одежда. Ничего, во что можно было бы закутаться. Я думала, что замерзну насмерть.
Свея ушла.
Весь дом спал.
Что я могла сделать?
Замок изнутри не открывался. К тому же окоченевшие пальцы не слушались. Я стала ощупывать все вокруг, но натыкалась лишь на деревянные стенки и гвозди. Я не могла даже сесть, только стоять. Гардероб был тесным и темным, словно могила. Я чувствовала себя так, будто меня похоронили заживо.
Вот пробили напольные часы в гостиной – шесть раз. Каролины все еще нет. Но у меня уже не осталось сил волноваться. Худшее, что может теперь случиться, – если Свея встретит Каролину на улице. Но что я могла с этим поделать?
Я перестала об этом думать. Прислонилась к стене, чувствуя, что вот-вот потеряю сознание. Не знаю, сколько прошло времени, но вдруг я услышала, как кто-то поворачивает ключ в замке парадной двери.
Моим первым желанием было броситься на дверцу гардероба, колотить по ней и кричать. Но я сдержалась. Я не была уверена, что это пришла Каролина. Ведь я не знала, который час. Это могла быть Свея, вернувшаяся из церкви. Прошло не больше часа.
Кто-то прошел в прихожую. Я прислушалась к шагам.
Нет, это не могла быть Свея. У нее тяжелая походка. К тому же у нее нет причин красться, а эти шаги были крадущимися. Неожиданно они стихли. Наверное, Каролина сияла ботинки, чтобы тайком подняться по лестнице.
Тут я осторожно постучала в дверцу. В ответ – ни звука. Я постучала снова и тихо проговорила:
– Каролина, это я.
Снова тишина.
– Помоги мне! Меня заперли.
И тут я услышала ее голос. Она склонилась к дверце и прошептала в щелку:
– Я открою тебя. Но обещай, что дашь мне убежать, прежде чем выйдешь из гардероба. Обещай!
Я не понимала, что она имела в виду, но главное – я смогу выйти. Я пообещала.
– Тогда я отпираю замок.
Она быстро повернула ключ, и я услышала, как она бежит по лестнице без ботинок, но разглядеть ее не успела. Окоченевшая, я вывалилась из шкафа. И побежала наверх, в свою комнату. В это время я слышала, как Каролина поднималась по чердачной лестнице. Странно… Почему она хотела убежать прежде, чем я выйду? Это как-то глупо. Может, чтобы избежать вопросов о том, где она была?
Часы показывали почти половину седьмого. Во всяком случае, теперь она уже дома. Это главное. Я забралась под одеяло и долго еще дрожала, пока наконец не согрелась и не заснула. Проснулась только в начале десятого. В доме было тихо, и казалось, что никто еще не поднялся. Я попыталась снова заснуть, но не смогла; тогда я встала и оделась.
Внизу, в столовой, уже накрыли завтрак, но никого не было. В полумраке гостиной у окна потрескивала маленькая керосиновая лампа, и все еще пахло гиацинтами и сургучом от рождественских подарков.