Напрасно… Он растекся, будто ртуть — опасный, но уже не схватишь. И испарился. Чужая воля покинула «куклу». Уцелевшие нити подрагивали, бесцельно пульсируя в плоти реальности. По хорошему, их следовало свести и связать, выплетая новый узор. По плохому — выдрать с корнем.
Да повались ты… Я баюкал взбешенный амулет, уговаривая разрешить мне вдохнуть полной грудью. Несостоявшийся благодетель человечества, валялся на земле, суча ногами и запрокинув голову. Под челюстью, на шее расплывались черными кляксами мелкие точки-укусы. Вампир покусал? Или давешняя летучая мышь?
Я нехотя переключился на второго пришельца, сгорбившегося поодаль, так и не успевшего понять, что происходит. С этим проще… В плетении чужой сущности остались каверны там, где я коснулся их. Мелкие, легко загладятся, как след на воде.
А затем, не в силах больше выдерживать чудовищную боль, я опрокинулся назад, падая в свет и тепло обычного дня. И все-таки потерял сознание.
…Солнце старательно, с тщанием опрокидывало на меня щедрые ушаты сухого зноя; казалось, что еще немного — и я запекусь заживо.
Приоткрыв один глаз, я увидел прямо перед собой вожделенную флягу, торчащую из горловины чужого рюкзака, сцапал ее и, торопливо вывернув пробку, принялся глотать нагревшуюся, слегка пованивающую рыбой воду. Жаль, что мало.
Теперь можно и оглядеться.
Коротышка стоял на коленях, низко нагнув голову и, похоже, собирался блевать. Его напарник вяло копошился, загребая взрыхленную землю растопыренными пальцами, даже не замечая, как между ними вместе с комьями грязи проскальзывают заветные желтые кругляши.
— Вон! — негромко скомандовал я.
На это раз никаких неожиданностей.
Они оба дернулись, вскинулись — в ошалелых, светлых от страха глазах ни проблеска мысли — и метнулись прочь, оставив после себя острый запах мочи, растекшийся в горячем воздухе. И гарпун в траве.
Вряд ли они оба вообще поняли, что произошло. Провал в памяти успешно заполнит их воображение, густо замешанное на страхе перед Поганым островом.
Грубовато, — с неудовольствием подумал я, оценивая результат своих усилий, успешно улепетывавшие прямиком через терновник, — но попробуй добиться ювелирной точности, когда весь увешан раскаленным металлом.
Что такое произошло только что, а? Случайность? Может, парня и впрямь покусала какая-нибудь тварь, и он спятил? Но покусанные люди заражаются бешенством, а не обретают дополнительную волю, способную противостоять Оборотню.
Во втором брошенном рюкзаке фляги не оказалось. Надо думать, что владелец носил ее на поясе и уволок с собой. Увы.
Итак, на чем мы остановились до момента незапланированной обеими сторонами встречи?
* * *
Океанский прибой вылизывал скальные обломки, словно леденцы. Затесавшиеся в складках берега стволы деревьев поседели от морской соли и обросли лохмами спутанных бурых водорослей. Если здесь и бывал кто, то следов не оставил.
Я вернулся наверх, к месту недавней встречи с искателями сокровищ, собрал раскатившиеся по земле монеты с профилем давно сгинувшего правителя, ссыпал их в свою треснувшую флягу и вернулся к берегу, попытавшись пристроить увесистый сосуд на плавник. Нет, не удержит. Лучше по-другому…
Через полчаса я по-прежнему стоял на берегу, наблюдая, как течение целенаправленно уносит в сторону Рыбацких островов мою лодку, нагруженную флягой. Течение приручил я сам, выманив его из пограничной зоны, еще в тот год, когда мы встретились с Никкой.
Если Никка все же вернется, она обнаружит лодку в укромном месте.
Это, конечно, очень трогательно, — сварливо заметил внутренний голос. — Только как ты сам теперь доберешься до Черноскала? Вплавь?
Придется… Сейчас, конечно, вода не слишком теплая, но вполне терпимая. А плаваю я прекрасно.
Эх, жаль, что я так легкомысленно отправил прочь ту парочку пришельцев. У них можно было конфисковать лодку. Но теперь бедолаги, воодушевленные моим повелением, будут грести без остановки до самого дома, не мысля даже перевести дыхание.
Я прищурился, прикидывая расстояние, разулся и вошел в воду — Ух ты… Она холоднее, чем выглядит! — и уверенно поплыл в сторону темной туши Драконьего логова, сожалея разве что о том, что так и не удалось утолить жажду. Но до дома недалеко, потерплю… И еще потреплю. И еще.
Когда понял, что происходит что-то неладное, то поначалу даже не встревожился, греша на рассеянность. Приложил побольше усилий и стал грести быстрее. Не помогло. Драконье логово оставалось все таким же недосягаемым, как и раньше, словно я плыл, привязанный за веревку. Да что же это, а? Похоже на…