Зезва покачал головой и подумал: а имеет ли он вообще право осуждать Аштарта? Нет, не имеет. И не потому, что не его ума это дело, нет. Просто... Просто ему было жаль гамгеонова сына.
И тут началось. Захлопали ставни, лютая стужа пробралась в комнату, сотней диких нечеловеческих голосов взорвалась тишина. С улицы донеслось испуганное ржанье лошадей. Зезва стиснул зубы. Дуб им в зад, там же Толстик! Уведут рыжего друга али проклятые, как пить дать уведут! Пропадет лошадка...
Створки окна с грохотом упали на пол, комната осветилась ослепительным ледяным светом. Люди невольно зажмурились, закрыли лица руками. Несколько али ворвалось в комнату. Завыли, заметались по комнате, круша все на своем пути. Несколько раз подлетали к дверям в детскую, но всякий раз на их пути становился бледный как смерть Аштарт с поднятым мечом. Отступивший к стене Зезва не верил своим глазам: али могли с легкостью смести человека с пути, но не делали этого. Они снова заметались по комнате, дико выли, принимали разные обличья. Вот один али завертелся в воздухе рядом с Зезвой. Полупрозрачная сущность, человекообразное тело, висящее в воздухе, страшный оскал на колышущемся лице, дико вращающиеся глаза и костлявые руки.
- Аштарт! - взвыл али, взмывая к потолку
- Ашшшштарт! - подхватили другие.
Арсен шептал молитву Светлоокой Дейле, но твердо стоял рядом с сыном, защищая двери в детскую. Зезва поразился мужеству гамгеона и его сына. Ведь в их понимании, они шли на верную гибель. На гибель, защищая детей и внуков. Ныряльщик поискал глазами Вааджа. Чародей спокойно прислонился к стене и невозмутимо наблюдал за беснующимися духами.
- Ваадж, что же ты медлишь? - крикнул Зезва. - Давай, сваргань заклинание, видишь, атакуют, гады!
- Но они же только летают, - усмехнулся Ваадж.
Один из Али вдруг материализовался и ступил на пол перед Аштартом и Арсеном. Зезва ахнул.
- Злата... - пробормотал Аштарт, опуская меч.
Там, где еще мгновение назад вертела кровавыми глазищами уродливая али, теперь стояла золотоволосая девушка необыкновенной красоты. Огромные зеленые глаза взглянули из-под черных пушистых ресниц. Копна золотых, как солнце, волос заблестела в лунном свете.
- Злата, - повторил Аштарт, проглатывая вставший в горле комок. - Любимая...
Злата улыбнулась, и протянула руку. Аштарт как зачарованный потянулся к ней. Потрясенно вздохнул гамгеон.
- Нет! - крикнул Зезва. - Не давай ей руки, не надо!
Но было уже поздно - юноша дотронулся до руки девы али. Зезва зажмурился. Юный глупец обрек себя на верную гибель, ведь каждый, кто прикоснется к али - перевертышу ночью, погибнет на месте.
- Аштарт... - услышал он снова и открыл глаза.
Юноша был жив. Злата сжимала его руку. Их фигуры вдруг охватил яркий неземной свет серебряный, как луна, что светила со двора сквозь разбитые ставни. Зезва судорожно выдохнул воздух. Куда подевался Ваадж?
Злата вдруг попятилась. Носящиеся над потолком али словно взбесились и завыли страшными голосами. Златовласка скривилась, закричала, схватившись за голову, поднялась в воздух. Будто чья-то невидимая рука скрючила девушку, которая стала меняться прямо на глазах. Неожиданно появившийся Ваадж брызнул на али какой-то жидкостью. Наконец-то чародей начал действовать.
Злата взвыла, превратилась в уродливое чудище с кривыми зубами, взмыла к потолку.
- Нет! - закричал Аштарт, замахиваясь на Вааджа мечом, - не смей трогать ее, колдун! Прочь со своими бесовскими эликсирами!
Зезва бросился вперед. Молниеносным движением выбил меч из рук Аштарта, повалил на пол.
- Прочь...- хрипел юноша, вырываясь.
Ваадж спрятал сосуд в сумку и повернулся. Глаза чародея блестели.
- Юноша, - крикнул он, - не мешай!
Злата-али уже присоединилась к своим, засверкала серебристым прозрачным светом, завыла вместе с ними.
- Ашшшштарт...
Мгновенье, и али стремительно унеслись в ночь, через разбитое ими же окно. Серебристый свет угас, стужа отступила, и лишь полная луна скупо освещала беспорядок, царивший в помещении.
Зезва отпустил Аштарта, тот яростно отбрыкнулся.
- Сын, остановись, - велел Арсен, вкладывая оружие в ножны. - Али улетели, разве ты не видишь? Господин чародей прогнал их.
- Злата...
- Она жива, - усмехнулся Ваадж, - если можно так сказать про али.
- Ах, ты...
- Молчи! - гаркнул Арсен, подскакивая к сыну. Тот покорно потупился, по-прежнему сжимая меч.
Зезва долго и пристально всматривался в невозмутимое лицо Вааджа. Чародей спокойно выдержал этот взгляд.
- Сдается мне, милостивые государи, - медленно проговорил Зезва, - что не в том месте мы яму копаем.