Мистер Саттертуэйт неотрывно глядел в лицо мистера Кина — как школьник, не совсем уверенно знающий урок.
— Нет, — медленно начал он. — Ни то, ни другое и ни третье. Лучше всего мне запомнилось, как я уже потом стоял над их телами и смотрел сверху на миссис Скотт. Она лежала на боку. Волосы у нее были растрепаны, а на мочке уха капелька крови.
И, едва договорив, он вдруг осознал всю важность сказанного.
— Кровь на мочке? Да, помню, — пробормотал Анкер-тон.
— Вероятно, сережка за что-то зацепилась во время падения, — добавил мистер Саттертуэйт.
Но объяснение прозвучало как-то не очень убедительно.
— Она лежала на левом боку, — сказал Портер. — Значит, и кровь была на левом ухе?
— Нет, на правом, — поспешил возразить мистер Саттертуэйт.
Инспектор кашлянул и тоже снизошел до участия в разговоре.
— Я нашел это в траве, — сказал он, показывая помятую золотую петельку.
— Бог ты мой! — вскричал Портер. — И отчего же, по-вашему, серьга разлетелась вдребезги? От падения, что ли?! Нет уж, скорее в нее угодила пуля!
— Ну конечно же! — воскликнул мистер Саттертуэйт. — Конечно, пуля!
— Но было всего два выстрела, — возразил инспектор. — Согласитесь, одной и той же пулей невозможно задеть человеку ухо и прострелить спину. А если допустить, что первая пуля вышибла ей из уха серьгу, а вторая убила, то как же тогда капитан Алленсон? Ведь не могло же их обоих уложить одним выстрелом? Разве что они стояли близко — совсем близко, лицом друг к другу. Да, но это невозможно! Разве что…
— Вы хотите сказать — разве что они стояли, крепко обнявшись? — загадочно улыбаясь, подсказал мистер Кин. — А почему бы и нет?
Присутствующие удивленно уставились друг на друга.
Алленсон и миссис Скотт? Сама мысль об этом казалась дикой.
— Но они же почти не знали друг друга! — выразил общее недоумение мистер Анкертрн.
— Не уверен, — задумчиво проговорил мистер Саттертуэйт. — Они могли знать друг друга гораздо лучше, чем мы полагали. Леди Синтия как-то обмолвилась, что прошлой зимой в Египте Алленсон спасал ее от скуки. А вы, — он обернулся к Портеру, — вы ведь сами говорили мне, что Ричард Скотт познакомился со своей женой прошлой зимой в Каире. Возможно, эти двое прекрасно знали друг Друга…
— Но они же даже почти не разговаривали, — возразил Анкертон.
— Верно, скорее даже избегали друг друга. Если подумать, это выглядело довольно странно…
И все посмотрели на мистера Кина, словно бы напуганные неожиданностью собственных выводов.
Мистер Кин встал.
— Вот видите, как нам помогло первое впечатление мистера Саттертуэйта! Он обернулся к Анкертону. — Теперь ваша очередь.
— Простите, не понял.
— Когда я вошел, вы были очень задумчивы. Так вот, мне хотелось бы знать, какая именно мысль вас так угнетала. Возможно, она никак не связана с трагедией — или даже кажется вам несерьезной… — Тут мистер Анкертон едва заметно вздрогнул. — Все равно скажите.
— Отчего же, могу и сказать, — пожал плечами Анкертон. — Хотя это действительно не имеет никакого отношения к делу, да вы же еще, пожалуй, и посмеетесь надо мной. Я думал, что лучше бы моя дражайшая супруга не вмешивалась не в свои дела и не трогала бы это проклятое стекло. У меня такое чувство, будто именно суета с заменой стекол и навлекла на нас беду!
«Интересно, почему эти двое напротив так уставились на него?» — подумал Анкертон.
— А разве стекло уже заменили? — спросил наконец мистер Саттертуэйт.
— Как же, чуть свет стекольщик приходил.
— О Боже! — прошептал Портер. — Кажется, начинаю понимать. В той комнате, вероятно, не обои, а панельная обшивка?
— Да, но какое это имеет…
Но Портер уже сорвался с места и выбежал из библиотеки, успев лишь заметить, что кто-то следует за ним. Он направился прямиком в спальню Скоттов. Как оказалось, это была довольно уютная комната, обшитая светлыми деревянными панелями, с двумя окнами на юг. Портер принялся ощупывать обшивку вдоль западной стены.
— Здесь должна быть пружина. Где-то здесь… Ага, вот она! — Раздался щелчок, и одна из панелей, словно тяжелая дверь, отошла от стены. За нею находилось злополучное окно. Все стекла были запыленные, кроме одного — того, что только сегодня вставили. Портер быстро нагнулся и подобрал что-то с пола. Когда он разжал пальцы, на ладони у него лежал кончик страусового перышка. Он перевел взгляд на мистера Кина. Тот кивнул.
Портер прошел к стенному шкафу и открыл дверцу. На полке лежало несколько шляп, принадлежавших убитой. Он взял в руки одну из них — широкополую Аскотскую шляпу, украшенную причудливыми перьями.
Тихо и задумчиво мистер Кин заговорил:
— Представьте себе человека, который по натуре чудовищно ревнив. Этот человек бывал в доме раньше и знает скрытую в обшивке пружину. Однажды, от нечего делать, он отодвигает панель и выглядывает в «Укромный» сад. Там он видит свою жену с другим мужчиной — уединившихся, как им казалось, от посторонних взглядов. Он сразу понял характер их отношений. Он в бешенстве. Что делать? Он вспоминает рассказы о Кавалере — и в голову ему приходит довольно оригинальная мысль: он идет к стенному шкафу и надевает широкополую шляпу с пером. Уже смеркается, и любой, кто случайно взглянет в сторону окна, наверняка примет его за легендарного Кавалера. Обезопасив себя таким образом, он продолжает наблюдать за ними, и в момент, когда те двое сливаются в объятиях, стреляет. Пуля попадает точно в цель — он ведь прекрасный стрелок. Когда они падают, он стреляет еще раз — на сей раз не так удачно, вторая пуля попадает в мочку ее уха. Затем он швыряет пистолет в окно и, спустившись по лестнице, выбегает через бильярдную из дома.
Портер шагнул к нему.
— Но ведь он знал, что она невиновна! — воскликнул он. — Знал — и ни слова не сказал! Почему? Почему?!
— Думаю, что могу ответить почему, — сказал мистер Кин. — Можно предположить — хотя, повторяю, это всего лишь мое предположение, — что Ричард Скотт был когда-то безумно влюблен в Айрис Стэйвертон — настолько, что и годы спустя при виде ее в нем снова вспыхнуло угасшее пламя любви. Не исключено, что и Айрис Стейвертон полагала когда-то, что была влюблена в него, и однажды даже ездила с ним на охоту… но был там еще один человек — и она его полюбила…
— Еще один? — ошеломленно пробормотал Портер. — То есть…
— То есть вас, — с едва заметной усмешкой подтвердил мистер Кин. Он немного помолчал и затем добавил:
— Я бы на вашем месте пошел сейчас к ней.
— Иду, — сказал Портер.
Он круто повернулся и вышел из комнаты.