18
В пятницу, 29-го ноября, Хауард прилетел в Эдинбург дневным рейсом из Хитроу. Получив багаж, он зашел в контору «Авиз» и завершил формальности по найму автомашины «форд-эскорт», которую заранее заказал по телефону. Хауард выехал из аэропорта и направился на север по трассе М90. Обогнув Перт по новой объездной дороге, он поехал по шоссе А9 в сторону Инвернесса. Часом позже он свернул возле Далуинни на А86 по направлению к Спин-Бриджу и Форт-Уильяму.
День выдался холодным, порывы шквалистого северного ветра порою достигали такой силы, что едва не опрокидывали машину. Уже в 3.45 пополудни стало смеркаться, и задолго до того, как он прибудет на место, станет темно. Движение по шоссе почти отсутствовало, вокруг расстилался унылый ландшафт, а на отдаленных вершинах холмов за озером Лох-Лагган лежал снег. Через какое-то время они были уже неразличимы, а к тому моменту, когда Хауард добрался до Спин-Бриджа, небо стало почти совсем черным. В десяти милях к юго-западу, невидимая во тьме и за облаками, должна была находиться округлая вершина горы Бен-Невис.
В пяти милях позади Спин-Бриджа он свернул на боковую дорогу к маленькой деревушке Карвейг, а еще через две мили дорога сузилась до однопутной, местами с разъездами, обозначенными белыми знаками восьмиугольной формы. Хауард ехал медленно и осторожно. По пути фары его машины зажигали глаза на темных мордах овец. Скопления животных располагались по травянистым обочинам, овцы проявляли безразличие к приближению автомобиля, так что пару раз ему пришлось остановиться и посигналить, чтобы прогнать их с самой дороги.
Наконец чуть позже пяти он увидел в отдалении небольшую россыпь огней и десятью минутами позже прибыл в собственно Карвейг. Отыскать гостиницу не составило труда – она заметно выделялась среди двадцати или около того коттеджей и бунгало деревушки. Хауард поставил машину на стоянку, собрал сумки и позвонил в дверь.
Появилась девушка лет восемнадцати с золотисто-каштановыми волосами, одетая в джинсы и толстый пуловер. У нее было хорошенькое лицо и мягкий мелодичный говор западного побережья.
– Добрый вечер, чем могу вам помочь?
– Меня зовут Хатчер, Эдвин Хатчер. Я звонил вам и заказывал комнату на пару суток. Надеюсь, ничто не изменилось?
– Ох да, конечно же, мистер Хатчер, прошу прощения. Входите же! Я должна была догадаться, что это скорее всего вы! – Девушка улыбнулась и предложила помочь ему с сумками.
Она суетилась вокруг и без умолку тараторила, чтобы он чувствовал себя как дома. Потом провела его в небольшенькую гостиную и вышла, чтобы приготовить чашку чая. Появилась женщина, улыбнувшись и вытерев руки о фартук, она подошла к нему и поздоровалась за руку. Она была небольшого роста, с ладной фигурой, на вид – лет сорока. Наверняка не старше, отметил Хауард.
– Мистер Хатчер, добро пожаловать в Карвейг! Я – Мораг Камерон, мама Шилы.
Именно ее голос ответил по телефону, когда Хауард позвонил, чтобы заказать комнату. Приятный голос, мягкий и нежный, звучал слегка удивленно от того, что кому-то пришло в голову провести уикэнд в ноябре в столь отдаленном месте. Теперь, когда Хауард ее увидел, он подумал, что она очень привлекательная женщина. Его пристальный оценивающий взгляд был встречен дружелюбной улыбкой. Семейное сходство между мамой и дочерью было потрясающим. Рукопожатие женщины оказалось твердым и неожиданно сильным. Хауард предположил, что она, должно быть, привыкла к постоянной грубой работе, зарабатывая себе на жизнь. Его остановка в гостинице несомненно внесет желанную лепту в семейные финансы.
Мораг Камерон провела Хауарда наверх в его комнату, которая оказалась маленькой, но комфортабельной – отнюдь не спартанские условия, как он ожидал. Она была простенько обставлена, отделана в веселых тонах и вылизана до блеска. Хауард неожиданно подумал, что было бы неплохо провести в этом приятном месте летний отпуск. Прошло много лет с тех пор, как он последний раз был в Шотландии, и, когда он открыл окно и уловил неповторимый запах диких холмов с солоноватой примесью морского воздуха, на него нахлынули воспоминания. Он глубоко вдохнул и начал распаковываться.
Через полчаса, приняв горячую ванну с потрясающе мягкой, чуть-чуть отдающей торфом водой, Хауард спустился в бар. Он подумал, что мог бы вполне обойтись и без этого. Бар еще пустовал – заполняться он начнет позднее. Хауард устроился с книгой в кресле – ни дать ни взять турист, отдыхающий после дня, проведенного за рулем.
Вошла дочь Мораг и поинтересовалась, не хочет ли он чего-нибудь выпить. Она была явно довольна, когда Хауард выбрал дорогое солодовое виски. Он оправдался перед девушкой за то, что добавил в стакан толику воды, объяснив, что никогда бы не сделал этого там, на юге, где вода так отдает хлоркой, что убивает вкус хорошего виски. Шила улыбнулась.
Какое-то время Хауард оставался единственным посетителем, и они мило болтали. Он знал, что рано или поздно ее любопытство возьмет верх, и был готов к ответу, когда она вежливо поинтересовалась, почему в конце ноября он выбрал именно Карвейг.
Хауард поведал ей, что много лет назад он приезжал сюда вместе со своим отцом. В то время он был двенадцатилетним подростком. Отца пригласили на трехдневную оленью охоту в заповедник Глен-Карвейг, и он прихватил с собой сына, чтобы тот приобрел свой первый опыт. Мысль о шатании по долине между холмами претила мальчику, но в результате он получил одно из самых ярких впечатлений в жизни, которое так и не смог забыть. Он всегда мечтал побывать здесь снова, но только сейчас наконец-то смог сюда выбраться.
– Так что, если хотите, это всего лишь своеобразная ностальгия.
Его рассказ был лишь отчасти правдивым, и, конечно же, то, что было правдой, происходило где-то в других местах. Хауард достаточно хорошо запомнил подробности на карте, чтобы в случае необходимости назвать по именам отдельные вершины в Глен-Карвейге, но знал, что ступит на более скользкую почву, если девушка спросит его об именах людей.
– Что ж, мистер Хатчер, очень приятно, когда возвращаются старые гости. Ох, извините, я вовсе не хотела сказать…
Хауард рассмеялся.
– Не волнуйтесь – вы абсолютно правы. Все это происходило очень давно – задолго до вашего рождения. На самом деле даже ваша мама в то время была еще только ребенком. Мне сорок пять, а уж ей никак столько не дашь. Судя по внешности, она гораздо моложе меня.
Шила Камерон вновь постаралась сгладить неловкость, но, увидев, что Хауард искренне не придал ее словам ни малейшего значения, быстро прекратила попытки.
Хауард сменил тему разговора.
– Я тут все гадал: можно ли будет совершить прогулку по долине, например, завтра с утра? Я мог бы взять с собой сандвичи или что-то еще. Есть тут кто-то, у кого следовало бы спросить разрешение?
– Ой, мистер Хатчер, да я уверена, что и так все будет отлично. Охотничий сезон сейчас уже закончился, а отстрел быков еще не начинался. Я уверена, что, пока вы будете оставаться на идущей вдоль долины дороге, все с вами будет в порядке. А я могла бы собрать вам с собой еды, если вы скажете, чего бы вам хотелось, – у нас есть немного хорошей ветчины, а еще есть масло или сыр.
– Ветчина – звучит заманчиво. Было бы очень любезно с вашей стороны. Как мне туда добраться? Я смогу доехать до охотничьего домика на машине? Насколько мне помнится, он милях в двух от дороги, не так ли?
Было именно так. Перед мысленным взором Хауарда ясно стояла карта этой части местности.
– Да вы можете проехать туда на машине. Я уверена, что никому не будет дела, если вы оставите ее на день возле хижины. Дальше, вверх по долине, дорога очень плохая, и от вашей машины не будет толку. Это хорошая прогулка – от сторожки до верхней части долины вдоль реки миль десять. Ворота рядом с домом будут закрыты, но там есть пешеходные мостки через изгородь от оленей.
– Просто замечательно. Но не стоит ли мне все-таки с кем-то переговорить, прежде чем отправиться в путь? Может быть, с егерем?