Под ногами хлюпает трясина. Здесь настоящий лабиринт из островков и проложенных между ними дорожек из пластиковых панелей и старых покрышек. Вода фонит, аномалии, мутанты… чужие не пройдут. Для чужих есть проводник. А почему я один, ночью, на болотах? Я же заблужусь!
Страх. Камыши шепчут о чем-то. Нужно только понять, о чем, тогда я найду путь. Хотя чего это я? У меня есть проводник. Вчера мы вышли с ним из Долины и сразу оказались тут. А где он? Не важно. Вот он, вход, ворота не заперты.
Странно, что никого нет. Костер, у которого собирались рейдеры, прогорел и на его месте серое пепелище, в котором тонут редкие капли дождя. Те, кто когда-то сидел тут, остались лежать бесцветными силуэтами на болотах, в поселках и на атомной станции… Я тоже там остался, только почему-то не насовсем.
Впереди свет. Я подхожу и вижу стоящего за стойкой торговца.
– Эй! Привет!
Он поднимает голову. Глаз на лице нет. Вместо них черные дыры, как у того мертвого законовца, которого я видел в сарае. Вытекшая кровь кажется черной в неярком свете керосиновой лампы.
– Принес арты? – спрашивает торговец. – Не нужно. У меня уже есть.
Он протягивает ко мне руку в которой зажаты три контейнера. На моих глазах свинец начинает плавиться и его капли падают вниз, в серый пепел.
Это же не дождь сверху льется! Это расплавленный свинец! Боль прожигает меня и я просыпаюсь…
Я посмотрел на вскинувшегося наемника.
– Приснилось что-то?
Тот почему-то посмотрел на свои руки, потом ответил:
– Да. Приснилось.
– Спи, здесь безопасно.
…
Люк с металлическим скрежетом сдвинулся в сторону. На голову мне посыпалась сухая листва. Я высунул голову в образовавшееся отверстие, осмотрелся и выбрался наверх. Следом за мной по одному поднялись остальные. Вид с вершины открывался превосходный. Далеко на востоке – кластер, залитый лучами розового восходящего солнца, а западнее – заболоченная холмистая равнина, которую все и называли попросту: болотом. Там клубился утренний туман и склоны холмов купались в нем, как в молоке.
– Совсем немного осталось. Вон за той высоткой – я показал рукой – есть старая церковь. Нас там будут ждать.
– Уверен? – недоверчиво спросил Скар.
– Да. Пока вы вчера собирались, радист "Воли" связался с местными. Берлога обещал нас встретить. Здесь ходить сложно, надо местность знать хорошо. Лучше с кем-то из “Чистоты”.
– Это точно. А неплохо мы пробежались. Два дня, с ночевкой. А мы от Ворот три шли.
– Ну дык кто вел-то!? Сейчас по северному склону спустимся, а там дорога есть. По ней быстро дойдем, к середине дня, если ничего не помешает, будем на месте.
Законовцы наконец вытащили наверх рюкзаки и Балбеса, который сразу начал носиться вокруг и кататься по траве.
– А я вспомнил эти места! – вдруг сказал Скар. – Отсюда не видно, но вон в том направлении поселок Южный, как его называли. Может быть туда? Там тоже тропы хорошие были.
– Они и сейчас там есть, – кивнул я. – Но там рядом, в тоннеле, "Воля" сейчас обосновалась. Они в прошлом году склад оружия в нем нашли, а перетаскивать им было лень. Вот Чех и сделал там базу. Заодно новичков учат.
– Тогда почему не туда?
– Неохота мне с ними на буксире – я кивнул в сторону о чем то треплющихся рядом с рюкзаками законовцев – локтями с Сявой стукаться. Они раньше под его командой ходили, потом в "Закон" ушли, а Сява такие вещи долго помнит.
– Понятно… Ну к церкви, так к церкви. Навьючиваемся?
– Да, пора!
Солнце успело подняться к зениту, когда мы вышли к обросшей мхом кирпичной ограде. Двор церкви, замощенный бетонной плиткой, зарос кустами, пробивающимися в щели, а кладбище заросло кустарником сплошь. Не так давно кто-то позаботился прорубить в кустах проход. Я присмотрелся к срезам – совсем свежие, хотя уже успели подсохнуть.
– Два-три дня назад кусты срублены, – сказал я.
– Обратил внимание, – кивнул Скар. – Не наши ли клиенты?
– Кто угодно мог быть. Здесь часто народ стоянки устраивает. Если по лестнице подняться – там площадка. Самое то.
– Да, я помню.
Скар осматривался и было видно, что места для него знакомые. Законовцы рассредоточились вдоль забора. Инга стояла, положив руку на голову Балбеса. Мутант заинтересованно нюхал воздух.
– Он кого-то чует.
– Людей?
– Не похоже… На людей бы он голос подал. И не мутанта, не рычит.
– Проверим?
– Прикрывайте.
Я не спеша пошел между кустов. Ближе к церкви их видимо рубили на дрова. Проход стал шире, я вышел к дверям. Сами створки давным-давно рухнули, изнутри тянуло гнилью. Не было слышно ни звука, только сопение нюхающего воздух Балбеса. Я прошел по тихо скрипящим доскам к алтарю, посмотрел на Христа, оставшегося висеть на стене.
– Извини, свечек для тебя не припас.
– Нужны они мне, свечки твои! – раздалось сверху. – У меня фонарик есть.
Голос был знакомый. Вот кого Балбес унюхал – Берлогу. А не встревожился слепой пес потому, что тот не так давно в Темную Долину заходил и мутант его запомнил.
– Я не тебе, – сказал я, подняв голову.
Сверху на меня смотрели двое рейдеров в типичном болотном "наряде": высокие сапоги, прорезиненные штаны и верх от защитного костюма. Жарковато? Да. Но если ты лазаешь по колено в радиоактивной водичке, то еще и свинцовые трусы под низ оденешь. А некоторые арты только в таких условиях и можно взять.
– Понятное дело, – согласился Берлога. Его голос эхом отдавался в пустом здании. – Но есть тут и те, кому это не помешает. Забирайся к нам.
На площадке, на которой стояли рейдеры "Чистоты", лежал труп. Я подошел, присмотрелся.
– Подходит под описание одного из тех, кого я ищу.
– Во-во! А приглядись еще. Гильзы видишь?
– Свеженькие. Он стрелял отсюда.
– Истину глаголешь! – на Берлогу тоже подействовала обстановка. – Косяк у дверей в щепки, туда и палил. И там же лежит всего одна гильза от пистолетного патрона.
– Метров двадцать… – я посмотрел на стену. Других следов от пуль на ней не было. – Неплохой выстрел. Первую же пулю в голову засадил.
– И крови не видно. Этот, как его там?..
– Белый.
– Ага, Белый!.. Он тебе сильно нужен?
– Мне – нет. "Закону" – да, нужен.
– Мне рассказали, зачем.
– Я потому и пришел. Он по описанию очень сильно походит на одного человека, которого ты не мог не знать.
Берлога кивнул.
– Суслик. На словах-то похож, но я его со времени штурма атомной станции не видел…
Мы расположились в церковном притворе, разведя костер снаружи. Берлога рассказывал внимательно слушающему его Скару:
– К станции шли две группы. Первую вели сам Лебедь и Кочерга, она прорывалась поверху. Суслик был с ними. Вторую дали мне. Мы пошли низом, по подвалам. Была у нас схема старая, по ней прикинули, что можно к фанатикам выйти в тыл. Может, и получилось бы, но когда мы выбрались в энергоблок из тоннеля, то уже все кончилось. Стрельба затихла, а фанатики таскали трупы куда-то за угол. У меня пять человек всего было. Я и подумал, что за всех не отомстишь, а хотя бы этих пятерых сберегу. Это ведь все, что на тот момент от группировки оставалось.
– А Лебедев?
– Не видел мертвым, врать не буду. Но разряд на поверхности, да еще на таком расстоянии от станции – это верная смерть, без шансов.
Я переглянулся с Ингой. Не все было так просто, как казалось Берлоге. Для “Единства” разряд не представлял опасности, а Лебедь был из его основы и Кочерга тоже. Одни из первых “измененных”. Если они погибли (а скорее всего так и есть, потому что их не нашли в уничтоженной лаборатории), то виноват в этом не разряд и не центровые. Те не стали бы стрелять в них.