- Что? - спросила я. - Есть что-то еще?
- У Дубового Короля есть еще одно послание для вас.
- О. И что же это?
- Он сказал… - Я услышала отвращение в голосе Волузиана. - Он сказал передать вам, что скучает и находит утешение в том, что ваша комната рядом с его, хотя все еще недостаточно рядом. Он говорит, что будет лежать в кровати ночью и представлять, что расстояния между вами нет, что вы рядом с ним.
- Боже мой, - сказала я, почти разрываясь от смеха. - А я думала, что тебе раньше было плохо.
Волузиан не ответил. Я пыталась изобразить некоторую серьезность, но знала, что я улыбалась.
- Скажи ему, что это очень приятно, но ужасно самонадеянно, в свете нашей истории.
Волузиан растворился в воздухе, и вернулся, спустя минуту.
- Дубовый король говорит, что в свете данной ситуации, он полагает, вы будете более открыты для таких предложений. Он сказал, я цитирую: "Рисковые побеги разжигают страсть. То, что обычно считается самонадеянным, может показаться вполне разумным в смутные времена. Возможно, от упадка не было бы так холодно, если бы мы скорее пришли к такому выводу".
Я засмеялась.
- Ну, скажи ему, что еще будет видно, поскольку мы еще не осуществили рисковый побег.
Волузиан колебался.
- Повелительница, я никогда ничего не просил у вас в этом рабстве, но сейчас умоляю: не заставляйте меня продолжать передавать эти юношеские чувства друг другу всю ночь.
- Ладно, - сказала я, чувствуя, как возвращается улыбка. - Возвращайся и повтори это Дориану. Это последнее послание на сегодня. Мне надо поспать, и требуется много силы, что бы удерживать тебя здесь.
Волузиан не поблагодарил меня, это было бы слишком для него, но он выглядел успокоенным. Он исчез в темноте и больше в ту ночь не появлялся.
Я всерьез пыталась уснуть, понимая, что мне понадобятся силы для всяких грядущих дурацких невзгод. Легче сказать, чем сделать, будучи в руках врага, особенно страдающим бессонницей, как я, так что я без конца металась и ворочалась. Сон, наконец, пришел через пару часов, милостиво без снов. Я не просыпалась, пока что-то не потянуло меня за волосы. Сначала, в полудреме, я отдернула это. Потом это повторилось, тянули так больно, что я вскрикнула и открыла глаза.
И обнаружила сокола Пятно, смотревшего на меня, в паре сантиметров от моего лица.
- Господи! - Я вскочила, убеждаясь, что мои глаза чудом не выклевали. - Ты не мог просто громко крикнуть из окна? Или постучать клювом по стене?
Пятно не ответил, продолжая чистить своё крыло
- Я полагаю, что ты здесь не просто так, - сказала я. - Но ты, вероятно, не можешь мне сказать.
Он посмотрел на меня и протянул лапу. Приглядевшись внимательнее, я увидела маленький крошечный рулон бумаги, привязанный там. Осторожно, не уверенная, что он не царапнет меня когтями, я сняла миниатюрный свиток с его лапы. Бумага была очень маленькой и хрупкой, и я опасалась, что она порвется, прежде чем я смогу развернуть ее. Когда я, наконец, ее рассмотрела, я увидела несколько слов, написанных крошечным почерком: "Комната в подземелье. Разведчик ведет расследование".
Загадочно, но в целом многообещающе, решила я. Я собиралась дать птице ответное послание, когда внезапно услышала щелчок замка, открывающий мою дверь.
- Улетай отсюда! - сказала я Пятну. - Возвращайся, ээ…, позже.
Он уже был у окна, прежде чем я закончила говорить, и протиснулся сквозь решетку, когда зашли несколько стражей с мрачными лицами. Один дернул мои руки вперед, а другой сковал их цепями.
- Ее Величество требует Вас. Сейчас.
В какой-то момент я подумала, что момент, которого я так боялась, настал. Вэрия собирается объявить мне ужасный ультиматум. Тем не менее, что-то в ней и ее склонности к драматизму говорило мне, что перед этим будет много подготовки и фанфар. Сейчас же, все было торопливо. Такая срочность, будто что-то было не так.
Это чувство усилилось, когда меня повели не в тронный зал. Вместо этого, я была доставлена в личные покои Вэрии, которые напоминали шикарную гостиную, отделанную барвинковым бархатом. Вэрия была здесь, развалившись на диване, словно была поднята с постели час назад. Ее одежда соответствовала комнате, как и ее пушистые тапочки. Ее каштановые волосы были распущены, но смотрелись так, словно их не расчесывали. Она все еще возлежала, словно хотела создать беззаботную обстановку, но гнев в голосе выдал ее, когда она меня увидела.
- Где они? - требовательно спросила она. Собаки, лежащие у ее ног, тявкали. Она утихомирила их лакомством.