Однажды я была вместе с мамой на аллее магазинов под открытым небом, рассматривая детские кроватки. Как по мне, они все были хороши, но мама ввязалась в длительную дискуссию с продавцом, допрашивая его относительно надежности. Я попросилась отойти, чтоб выпить чашечку кофе, обещая скоро вернуться. Не думаю, что кто-то заметил, что я отошла. Я обнаружила магазин кофе на другой стороне торгового центра, и как раз покупала себе латте когда знакомый голос за мной произнес:
- Эжени.
Я так быстро развернулась, что половина моего кофе расплескалась. Перед о мной стоял Кийо.
Толпа людей вокруг нас исчезла, и все мое внимание сосредоточилось на нем одном. Весь гнев и горе, которые я испытала, то, что я наблюдала, как другие справляются со своей собственной скорбью последние пару недель, вздымались во мне. Кийо мог быть и непричастным к тому смертоносному удару, а может быть и нет. Мне не верилось, что ему хватило наглости попасться мне на глаза. С виду он казался умнее.
- Смотри, - предупредил он, глядя вверх. Я снова подсознательно делала шторм и несколько человек стали смотреть в изумлении на темные облака, которые буквально возникли на пустом месте. - Ты же не хочешь создавать панику. Это будет не самым странным погодным феноменом, что случался здесь, - сказала я. – Если тебя не ударит молнией.
Он невесело улыбнулся.
- Хотя ты этого не сделаешь. Не в такой толпе.
Он был прав. Я могла призвать молнию с предельной точностью, но даже так мы находились в толще толпы, среди людей, семенивших вокруг нас по своим делам. Ударив в него молнией, я могла ненароком задеть случайного прохожего. "Они даже не входят в круг моих знакомых, которые мне небезразличны", - горько подумала я. "И опять у меня связаны руки".
- Думаю, ты так и планировал, - я сказала. - Выжидал момент, чтоб подстеречь меня на людях?
- Да, на самом деле. Я понял, что меня не ожидает теплый прием в одном из твоих замков.
- Ты понял правильно.
Он вздохнул.
- Эжени… есть несколько вещей, о которых я должен тебе сказать. Я долго сомневался, стоит ли, но… все же не знаю. Мне паршиво от того, что случилось с Пэйджелом… и из-за всего остального.
Мне пришлось подавить сильное желание как следует ему врезать.
- Да?! Возможно, тебе следовало об этом подумать прежде, чем твоя трахнутая подружка убила его! - Мое сквернословие заработало несколько удивленных взглядов от прохожих.
- Мне жаль, что все так обернулось, - сказал он. - Но так лучше для каждого.
Я начала отворачиваться.
- Возможно, я должна оставить тебя сегодня в живых, но это не значит, что я должна выслушивать все ту чушь о "великом благе", которую ты несешь.
- Эжени, подожди… - он схватил меня за плечо. Я немедленно оттолкнула его руку, но остановилась. - Прошу. Есть две вещи, которые тебе следует знать.
Я скрестила руки на груди.
- Поспеши.
Он сделал глубокий вдох.
- Сперва. Твои дети… могут быть все еще в опасности.
- Я… что? Как?! - запротестовала я. - Исаак больше не часть пророчества!
- Майвенн не уверена. Она беспокоится, что пророчество просто перейдет на другого старшего внука Короля Бурь.
У меня не было слов.
- Из всех долбанных вещей, которые я слышала, и поверь мне, я слышала многое, это займет призовое место. Ты знаешь, как это бредово звучит?
- Я и не говорил, что одобряю это, - сказал он. В его голосе сквозило достаточно неуверенности, чтобы убить доверие к нему.
- Если бы ты не одобрял это, то бы не был с ней и прекратил торчать у нее на побегушках.
Он покачал головой.
- Я не могу оставить ее. Не сейчас. Мы пришли к соглашению о многих вещах, так что я не собираюсь в ближайшее время преследовать твоих детей. Я просто пытаюсь предостеречь тебя, что может быть в планах других.
- Опять же, это мало что означает, когда ты можешь преспокойно рассиживаться и приятельствовать с женщиной, которая может очень даже преследовать их, - прорычала я. - Какая другая "важная" часть информация есть у тебя для меня? Такая же безумная, да?
Сейчас Кийо выглядел на удивление неловко.
- Я…ну, это зависит. Да. Нет. Я не знаю, - он сделал глубокий вдох. - Эжени, мне следовало давно тебе рассказать. Не знаю, почему я этого не сделал. То есть, у меня были свои причины… но ладно, я не знаю.
Терпение мое было на исходе, какое бы душераздирающее или противоречивое шоу он устраивал.