– Мадам не только ведьма, но еще и fileuse de temps? – тихо спросила Франсуаза.
В переводе это означало «прядильщица времени». Услышав незнакомый термин, я представила множество разноцветных нитей, вдоль которых мы двигались, чтобы попасть в нужный отрезок прошлого.
– Так оно и есть, – кивнул Мэтью, поглядывая на меня и потягивая жидкость из чаши.
– Но если она явилась сюда из другого времени, это значит… – Франсуаза не договорила. У нее округлились глаза. Затем ее лицо приняло задумчивое выражение.
Должно быть, тот Мэтью говорил и вел себя по-другому.
«Франсуаза заподозрила, что к ним явился совсем другой Мэтью», – догадалась я. Меня охватила тревога.
– Нам достаточно знать, что мадам находится под защитой милорда, – довольно грубо произнес Пьер, и в его тоне отчетливо звучало предостережение. – А что́ это значит, нас не касается, – добавил он, подавая Мэтью кинжал.
– Это значит, что я люблю Диану, а она любит меня, – сказал Мэтью, выразительно глядя на слугу. – Что бы я ни говорил другим, это правда. Понятно?
– Да, – ответил Пьер, хотя его тон предполагал обратное.
Мэтью вопросительно посмотрел на Франсуазу. Та поджала губы и угрюмо кивнула.
Внимание служанки сосредоточилось на моем туалете. Франсуаза закутала меня в плотное льняное полотенце. Она, конечно же, увидела и другие отметины на моем теле, полученные в тот нескончаемый день моего поединка с ведьмой Сату. Были и шрамы, полученные уже позже, однако Франсуаза больше не задавала никаких вопросов. Усадив меня на стул возле очага, она принялась расчесывать мои волосы.
– Скажите, милорд, это нападение случилось уже после того, как вы объявили о своей любви к вашей ведьме? – спросила она Мэтью.
– Да, – ответил Мэтью, пристегивая к поясу кинжал.
– Так, значит, ее пометил вовсе не манжасан, – пробормотал Пьер. Он произнес старинное окситанское слово «кровопиец», как на окситанском языке именовали вампира. – Никто бы не посмел навлечь на себя гнев семьи де Клермон, – добавил слуга.
– Нет, это сделала другая ведьма, – сказала я.
Тепло очага защищало меня от холодного ветра, но признание все равно отозвалось дрожью во всем теле.
– Однако два манжасана стояли рядом и даже не пытались вмешаться, – мрачно пояснил Мэтью. – Они за это заплатят.
– Что случилось, то случилось.
У меня не было желания затевать вражду среди вампиров. Опасностей на нашем дальнейшем пути и так хватало.
– Если бы милорд принял вас в жены после того, как та ведьма на вас напала, дело не считалось бы законченным.
Быстрые пальцы Франсуазы сплетали мои волосы в тугие косы, которые она обернула вокруг головы и закрепила шпильками.
– Здесь вы будете госпожой Ройдон. В этой унылой стране не знают, что такое верность. Но мы не забудем, что вы из семьи де Клермон.
Помнится, мать Мэтью меня предупреждала: де Клермоны – это стая. В XXI веке я возмущалась обязательствами и ограничениями, свалившимися на меня вместе с вхождением в их семью. Однако в 1590 году моя магическая сила была непредсказуемой, познания в ремесле ведьм ничтожными, а моя самая ранняя предшественница еще не родилась. Здесь я могла рассчитывать только на свою сообразительность и помощь Мэтью.
– Там наши намерения относительно друг друга были ясны и понятны. Но я не хочу быть источником бед здесь. – Я взглянула на кольцо Изабо, потрогав большим пальцем его обод. Я надеялась, что мы сумеем гармонично вписаться в прошлое. Сейчас эти надежды казались мне нереальными и наивными. Я оглянулась по сторонам, пробормотав: – И это…
– Диана, мы с тобой оказались здесь по двум причинам: найти тебе учительницу и, если сумеем, установить местонахождение того алхимического манускрипта.
По сути, это он – таинственный манускрипт под названием «Ашмол-782» – познакомил меня с Мэтью. В далеком XXI веке он преспокойно лежал себе среди миллионов книг и манускриптов Бодлианской библиотеки Оксфорда. Заполняя бланк запроса на него, я и представить не могла, что это простое действие отомкнет хитроумное заклинание, удерживающее манускрипт на полке. Не подозревала я и того, что возвращение манускрипта дежурному библиотекарю вновь активирует заклинание. Я не имела ни малейшего представления о многочисленных тайнах, касающихся ведьм, вампиров и демонов, которые, если верить слухам, были изложены на страницах «Ашмола-782». Мэтью считал, что куда разумнее искать манускрипт в прошлом, чем пытаться вторично отомкнуть заклинание в современном нам мире.