***
Достаю ещё одну клетку с крысой, на этот раз самую обычную, и ставлю рядом со своей.
- Ты говорил, что можешь таких десяток поднять, мимоходом. Приступай.
Пару раз открыв и закрыв клюв, Смель всё же признал:
- Скелета поднять не получится. Работа слишком новая для меня.
- А для примитивного грязехода оказалась по силам - насмешливо комментирую его реплику.
Заносчивость и высокомерие гордого птица иногда раздражала, и ткнуть его в собственную некомпетентность было весело.
- Несмотря на всё твоё бахвальство и поделки, ты никогда не превзойдёшь араккоа в искусстве управления мёртвым, если не пройдёшь инициацию смертью - до чего же спесь застилает глаза, если наглядный пример игнорируется. Мог бы предложить поднять обычную крысу, и устроить состязания, но даже победа моего скелета ничего не решит.
- Ты сможешь провести инициацию? - обнадёживаю пленника.
- Легко! Но нужны будут жертвы, и другая подготовка.
- Распишите, что потребуется, я почитаю - собрав всё выставленное обратно в баул, собираюсь уходить.
- Не передумаешь?
- Мне нужна любая сила, что я смогу получить. Много силы.
***
Посылаю охотников в место, где могут водиться копытни, а сам уединяюсь в исследовательской палатке. Перекатываю на ладони шестигранники, что я закапывал вокруг священной горы и по пути до дома, осталось их всего три штуки. Соединяю боковыми гранями и сжимаю в кулаке, теперь закрываю глаза для лучшей концентрации, и освобождаю из посоха Хенкечу. Взлетев шаманкой над стоянкой, ощущаю дорожку из кристаллов, служащую сейчас мне путеводными маяками, и лечу к горе. По пути залетел в деревню дренеев, обозревая с высоты уютные строения. Моя палатка на месте, но ни Фетисы, ни Лейзими рядом нет, наверняка просиживают в библиотеке.
Благодаря таким "якорям" полёт удаётся сильно ускорить, ориентируясь не на зрение, а на чувство направления. Долетать до самой горы не стал, и повернул обратно. Жаль, много таких было сразу не сделать, но если будет в них сильная нужда - сделаю аналогичные, не такие сильные, как инициированные в горе, но достаточно мощные, засеяв которыми территорию клана можно упростить разведку.
Убрав кристаллы, достал клетку с костяком, пришла пора поподробней исследовать, как легли мои чары и какие изменения произошли с песчаной крысой, это позволит в дальнейшем усовершенствовать ритуал и уменьшить потери маны. Распилив магический конструкт, по своим свойствам имеющий больше родства с костяным големом, нежели с зомби, раскладываю получившиеся детали по одноразовым исследовательскими пергаментам, с них мне нужно снять лишь одно значение, а потому долго возиться с настройкой и калибровкой основного исследовательского алтаря не придётся.
***
Ночь, время сна и отдыха, но не для всех. Выходят на охоту волки, патрули охраняют покой клана, и я погружаюсь в транс, создавая декорации для контакта. В них проще работать со своей энергетикой, и сопоставлять полученные некромагические знания о способах работы с энергетическими конструктами и арканой дренеев. Иногда мне кажется, что я собираю рассыпанную мозаику, позволяющую взглянуть на мир с разных ракурсов, но в центре всегда одна и та же вещь - магия. Чувствую знакомое присутствие, Зарилми решила посетить меня, впервые за время с момента встречи с другими вождями и шаманами.
- Привет! Как ты без меня? - первым делом интересуется орчанка, едва проявившись.
- Если скажу, что скучал - ты мне поверишь?
- Конечно! Мне так хочется тебе верить, ведь ты мне доверил то, что никому не открыл. Даже Дувейли! Она всё ещё не готова? - зачастила шаманка, в моём присутствии она сильно оживлялась.
- Не к спеху. У меня есть ты, и тайна не так сильно просится наружу. Кстати, поможешь мне?
Орчанка поморщилась, но отказывать не стала, хоть и очень не любила присутствия моих симбионтов. Проявляю их, и чтобы отвлечь пока её от неприятных мыслей, спрашиваю:
- Что нового в священной горе?
- Ничего. Всё так же, как с момента моего появления там.
- А как общаются духи Разящих Топоров и поглощённых им кланов?
Подумав и отвлёкшись от созерцания неподвижных шаманок, Зарилми повернулась ко мне.
- Ты ведь принял их как свой, духи предков тоже подчиняются этому обычаю. И вообще, расскажи лучше о себе, а посиделки у священного озера тебе ещё нескоро грозят.
- А Хенкеча любила, когда я воссоздавал пещеру в священной горе - перевожу разговор обратно.
- Там хорошо, очень хорошо, но здесь - обвела орчанка рукой летний луг - интересней.
***
Утром вернулись разведчики, доложив о найденных копытнях. Один был слишком старым для наших целей, роговые пластины с такого хороши, но нам теперь в первую очередь требовалось мясо. А не так далеко было целых три, видимо, из весеннего приплода, раз ещё не разошлись поодиночке. Эта группа была предпочтительней, но, во-первых, их трое, что создаст проблем при охоте, а во-вторых такой молодняк обычно не трогали, давая им подрасти.
- Выдвигаемся к тройке - принимаю решение. Искать других животных нет времени, как и давать его на то, чтобы они подросли.
Орки сворачивают шатры, охотничий азарт уже охватил воинов, проверяющих как затянуты ремни на волчьих сёдлах и лыжи, кто был пешим. Орчанки, прибрав вещи, седлали талбуков и готовили верёвки и сети. Выдвигаемся, летя Оркривой над отрядом, наблюдаю привычную раздвоенную картинку. Часть зрения видит летящее навстречу снежное поле, вылетающий из-под лап разведчиков снег, ведущих к стаду, а вторая, сверху, показывает всю несущуюся вперёд армаду, передний край и бока составляли волки, а в центре были талбуки, привыкшие двигаться общим стадом, а чуть позади лыжники, рассыпавшиеся, цепью. Парящее дыхание Грома, плавные прыжки через снежные заносы и звуки соседей, взмыкивание талбуков, иногда сталкивающихся рогами, взрыкивание волков и молчаливая сосредоточенность орков.
Вот показались три косматых фигуры, перемалывающих кустарники, один копытень был к нам боком, и повернув массивную голову в нашу сторону взревел, возвещая об опасности. Остальные повернулись в нашу сторону, наставив на нас рога и яростно вращая глазами. Приподнимаюсь в седле и оглушающе кричу, чувствуя, как меня охватывает нетерпение перед схваткой. Остальные орки подхватили охотничий клич, перекрыв все звуки. Несмотря на грозный вид, копытни не торопятся в атаку, а мы начинаем крутить вокруг них карусель, кидая петли на рога и стараясь попасть дротиками в глаз.
Покрутившись на месте, звери решили пойти на прорыв плотной группой, волоча за собой верёвки, но им уже не уйти, налетающие сбоку орки угощали их алебардами, прорубая кожу на ногах и тут же откатываясь в стороны, давая место следующим атакующим. Пришёл и мой черёд, бью в колено задней ноги, одновременно откачивая жизнь из неё, что заставляет его завалиться на полном ходу, грузно оседая в снег. Остальные копытни не сразу почувствовали неладное, слишком много мельтешения и шума было вокруг, а голос раненного зверя потонул в издаваемых нами охотничьих криках. Когда заметили и повернули, его уже добивал нагнавший его отряд лыжников, так и не дав тому подняться.