– Оно отражено в отчете, господа, – сообщил членам оперативного штаба мистер Ремингтон. – Продолжайте, пожалуйста!
– В качестве места взрыва было выбрано несколько точек – в частности один из магазинов на Оксфорд-стрит, офис частной компании в Сити и Трафальгарская площадь. Условная бомба содержала некоторое количество изотопов полония-210 и около четырех килограммов тротила… очень жаль, что нет возможности воспользоваться компьютером! – Эксперт даже прихлопнул от досады в ладоши. – Программа нарисовала нам наглядную картинку вероятной зоны поражения…
– Простите, но я не отношу себя к любителям смотреть фильмы ужасов, – усмехнулся начальник оперативного отдела МИ-5.
– Ну что вы! Это всего лишь динамические схемы, компьютерная графика.
– Для вас, для ученых. А для кого-то из жителей…
– Господа, прошу вас! Продолжайте, пожалуйста.
Эксперт обиженно поджал губы:
– По нашим расчетам, взрыв сам по себе может убить от десяти до пятидесяти человек. Когда на место происшествия начали бы прибывать чрезвычайные службы, их представители, прошедшие курс специальной подготовки и оснащенные аппаратурой экспресс-анализа, достаточно быстро поняли бы, что прогремевший взрыв не совсем обычен. Однако простая подъемная сила нагретого воздуха уже подняла бы частицы радиоактивного материала на десятки метров вверх… – Эксперт оперся руками о пластиковую поверхность стола. – Ветер практически немедленно начнет разносить по Лондону миллионы мельчайших крупиц радиоактивного полония. Например, при совершении террористического акта у подножия колонны Нельсона, через несколько секунд, при попутном ветре зараженное облако может достичь Уайтхолла, минутой позже – Черинг-кросс, потом Сити – а через полчаса радиоактивная пыль могла бы долететь до пригородов, отстоящих на десять километров от места взрыва. Зараженный воздух распространялся бы по Лондону, и никаких указаний на его зараженность не было бы…
Стивен Ремингтон, как и все остальные, слушал эксперта со все возрастающим напряжением.
– По мере охлаждения воздуха радиоактивные частицы постепенно начали бы выпадать на людей, не подозревающих об опасности. Пыль осела бы в парках, в садах, на тротуарах и автомобилях – и основной опасностью впоследствии стал бы риск развития раковых заболеваний. В пяти километрах от взрыва такой риск увеличился бы незначительно, составив один возможный случай из тысячи, так как естественный фоновый уровень радиации не слишком бы изменился. Однако уже на расстоянии в километр радиация была бы в шесть раз выше естественного уровня и риск получить раковую опухоль увеличился бы до одного случая из ста. На удалении в пятьсот метров – до одного случая из пятидесяти, а в двухстах метрах от взрыва уровень радиации в восемьдесят раз бы превысил естественный фон – и в итоге шансы заработать онкологическое заболевание в результате атаки у тех, кто, на свою беду, оказался слишком близко, составляли бы уже один к семи!
Кажется, только впитанная с молоком матери неизменная британская выдержка не позволяла сейчас участникам оперативного штаба явно высказать свое отношение к подобной перспективе.
– Еще одной проблемой стала бы очистка зараженных районов Центрального Лондона. Любая подобная операция оказалась бы невероятно масштабной и дорогой – при этом неубранные частицы некоторых веществ способны сохранять смертельно опасную радиоактивность в течение двухсот лет!
Кажется, только теперь правительственный чиновник испугался по-настоящему:
– И что же придется делать?
– Один из выходов в таком случае – надолго забросить или вообще снести часть города.
– Да вы в своем уме? Вы что, предрекаете нам второй Чернобыль?
– Возможно, это еще не самое страшное… – вздохнул эксперт. – По оценкам наших аналитиков, главным поражающим фактором грязной бомбы стал бы страх, который она способна посеять в сердцах тысяч, если не миллионов, людей. В городских кварталах разразится паника, обширные жилые и промышленные территории будут перекрыты или эвакуированы, а в долгосрочной перспективе следует ожидать всплеска смертельных заболеваний в результате постепенного воздействия радиации на клетки организма.