– Я даже не знаю, кому вы сделали комплимент – мне или кремлевским ребятам.
– Короче, Семен. Нам уже не так далеко осталось ехать.
– Мои знакомые в Москве готовы вам помочь. Но им нужны деньги. Даже и не знаю, зачем. Говорят, на разные там национальные проекты, на какую-то благотворительность…
Ахмед Закатов потеребил свою знаменитую бороду:
– Ну, разговоры о баснословных суммах, которые мы якобы получаем со всего арабского и мусульманского мира, – это, к сожалению, всего лишь миф. При естественной солидарности рядовых правоверных с чеченцами руководители большинства мусульманских стран, как ни странно, поддерживают не нас, а русское правительство. Например, Саддам Хусейн когда-то публично призывал чеченцев, как он говорит: «воевать не с друзьями ислама, а воевать с врагами ислама»…
– Посмотрите, пожалуйста, мой уважаемый друг! – Семен Могилевский достал из перчаточного ящика, в просторечии именуемого бардачком, и перебросил назад, к пассажиру, довольно толстую пачку бумажных листов.
– Что это? – поинтересовался Закатов.
– Это движения по некоторым счетам в западноевропейских банках, преимущественно – Швейцария и Германия. Конечно, данные по обезличенным, «номерным» счетам являются строжайшей коммерческой тайной, но для наших специалистов…
– Ну, допустим. И что же с того?
– Знаете, я не силен во всяческих дебетах-кредитах, депозитах и прочем, но… Мои московские друзья уверяют, что документы крайне любопытные. Да вы взгляните, взгляните, не бойтесь!
Ахмед Закатов взял в руки бумаги и пробежал по ним глазами: ровные столбики индексов, подписи, даты, фамилии, оттиски печатей и фирменных бланков.
– Скажем, первый лист показывает фактический путь валютных пожертвований одной богатой мусульманской страны: сколько поступило на нужды чеченского сопротивления от братьев по вере, сколько разворовано, как и даже кем: фамилии, конечно, нет, но зато имеется несколько букв и цифр… Полюбуйтесь, остатка денег едва ли хватит на пару подержанных автоматов Калашникова. Верно?
Могилевскому пришлось довольно резко притормозить перед пешеходным переходом.
– Прошу прощения… А теперь посмотрите-ка дальше! Вот из этой огромной благотворительной суммы Международного общества Красного Полумесяца сразу же украдено больше половины – потом доллары, конечно, раскидали дальше, но крайним опять оказывается обладатель все того же номерного счета…
– Очень мелкий и некрасивый шантаж. Провокация! – поморщился видный деятель борьбы за независимость чеченского народа. – Простые люди доверяют нам, они просто не поймут всех этих заумных предположений.
– Эх, дорогой друг мой Ахмед… Никогда не следует недооценивать соотечественников. Даже очень забитых – и диких! Кроме того, подумайте, что скажет так называемое мировое сообщество? Что оно скажет, прочитав вон ту, последнюю, страничку?
– С мировым сообществом мы как-нибудь разберемся! – Прежде чем ответить, Ахмед Закатов с трудом проглотил застрявший в горле тяжелый ком.
– Возможно! Вполне возможно… Ничуть не сомневаюсь в ваших ораторских и актерских способностях. А если не разберетесь? Тогда что?
– Чего вы хотите?
– Сумма в долларах США прописана на обороте.
Закатов перевернул последний лист и почти сразу же опалил возмущенным взглядом затылок сидящего за рулем Семена Могилевского:
– Негодяй!
– Ахмед, вы тоже не букет фиалок…
Собеседники непозволительно долго справлялись с собой.
Наконец опять заговорил Могилевский:
– К моему искреннему сожалению, воспользоваться подобными банковскими депозитами постороннему человеку практически невозможно. Однако, если вы не согласитесь сотрудничать, мы готовы через европейских друзей заблокировать эти счета и дать в прессу организованную утечку – с соответствующими комментариями. Представляете? Подрыв национально-освободительной идеи, несчастные спонсоры чувствуют себя дураками, оставшимися с носом, международная гуманитарная помощь приостанавливается… А лично для вас, я думаю, все закончится небольшой, но болезненной экзекуцией в узком кругу единомышленников.
– На кого вы работаете?
– Надо же! – удивился господин Могилевский. – Точно такой же вопрос задавал мне один ученый-пакистанец, с которым вы, кажется, не так давно встречались в Тунисе. Помните?
– Что он вам рассказал?
– Да практически ничего. Когда наши люди в Париже зашли к нему в гости, этот господин вдруг повел себя очень грубо. Он решил даже покинуть гостиницу, не попрощавшись. Через окно… – Семен Могилевский сокрушенно покачал головой. – Но – двенадцатый этаж, сами понимаете. Получилось не слишком удачно.