Полтинник выражал нетерпение, суетился, громко цокая и причмокивая, будто всё понимал и пытался морально поддержать хозяйку или поведать что-то важное. «Сейчас возьму его на ручки, попрощаться, а тогда уж позвоню в милицию», — подумала она и заплакала.
— Иди сюда, малыш…
Но малыш всем телом толкнул дверь — и дверь распахнулась. Он выскочил в коридор блока — Веля за ним.
— Стой! — сперва шёпотом, а затем и в полный голос звала она и цокала, и свистела, в общем, делала всё, чтобы приманить питомца, но опоссум, не останавливаясь, нёсся прочь по коридору спящего общежития, петлял, сворачивая в боковые ответвления чужих секций, выскакивал на запасные лестницы, будто чуял, где можно пройти, свернуть и пролезть, и не было никакой возможности его догнать. Иногда он оборачивался в темноте и смотрел, следует ли за ним Веля, а после — ускорялся снова. Она знать не знала, что в общежитии есть столько укромных уголков и такой длинный подвал.
Было что-то зловещее в отчаянии, с которым Веля пыталась и не могла поймать свою маленькую пушистую любовь. И было что-то жуткое в его застывшей позе, когда он тормозил, чтобы оглянуться, а тусклый свет редких лампочек выхватывал его длинную голову, белую, словно мёртвый череп, с чёрными провалами глаз и ушей. Веля уже и рада была бы прекратить погоню, да только сомневалась, что сможет без посторонней помощи вернуться назад.
Исчезли последние лампочки и затянутые паутиной двери закрытых подсобок, перестали встречаться даже трубы центрального отопления, эти вездесущие артерии любого дома. Воздух вокруг сгустился, стал почти осязаемым. Тут пахло свежим озоном, будто после грозы и, одновременно, тянуло могильной сыростью. Где она? В каких подвалах?
Веля больше не спешила, теперь она с трудом пробиралась по тёмному и узкому проходу, почти норе. Шла осторожно, почти плелась, пока не упёрлась в тупик. Она ощупала препятствие, в которое упёрлась, нашла дверную ручку и толкнула от себя. Дверь распахнулась и Веля выбралась на волю.
Даже голова закружилась от чистого, свежего воздуха. Потирая ладонями озябшие плечи, Веля сделала пару шагов наружу и оглянулась. Она оказалась в заброшенном парке или густом лесу. Чёрте что. Осторожно ступая по своим же следам, Веля хотела вернуться назад, в подвал общежития, но не смогла найти дверцу, через которую вышла.
— Пол! — позвала она. — По-о-ол!
Какая-то птичка пронзительно и протяжно пискнула, полоснула голосом по душе как ножом, да цикады ей в ответ завели свою трескучую песню.
— Ну что ж, — сама себе сказала Веля, — придётся заночевать тут, а утром пойду искать дорогу назад и сдаваться в милицию.
Какая-то часть её даже радовалась, что опоссум выбрался в такое свободное место. Тут ему будет хорошо, гораздо лучше, чем в зоопарке. А уж прокормиться как-то сможет. В таком огромном парке жуки, личинки, птичьи яйца однозначно найдутся, а возможно и ягоды ежевики. Опоссумы со времён динозавров выжили, можно надеяться, и этот на воле не пропадёт. Веля нашла дерево потолще и уселась под ним, обхватив колени. Вдалеке залаяли собаки — значит и люди неподалёку есть. Она уткнулась лбом в сложенные на коленях руки и… вдруг проснулась с чувством, что увидела кошмар.
На секунду Веле подумалось — ну их нафиг, такие сны, хорошо, что сейчас прозвенит будильник, сегодня у неё первые два урока, а вечером надо не забыть подменить коллегу на группе аква-фитнеса. А потом Веля поняла, что ужасно замёрзла, а ноги затекли от неудобной позы, что высоко над головой поют птицы, и что сон — никакой не сон, она убила человека, а теперь находится неизвестно где и толком не помнит, как сюда попала, и что во сне она пыталась согреться, укрывшись толстым зелёным листом огромного растения. Ёжась от холода и потирая озябшие плечи — ещё бы, ведь всё что было на ней — топ из эластика и такие же леггинсы, она огляделась в поисках той двери, через которую вышла в… Ботанический сад?! Рот у Вели сам по себе приоткрылся. Что за ерунда?! Она повернулась налево, направо, развела руками, совсем как ставший мемом персонаж Траволты в «Криминальном чтиве» и с облегчением улыбнулась. Она не знала ни единого растения из тех, что её окружали, а спала, как оказалось, под огромной пальмой со свисающими вниз жухлыми листьями. Конечно же, это сон, и он продолжается! Мимо её ноги прополз огромный чёрный жук с целым букетом рогов на голове. Над головой, среди лиан, порхали диковинные птицы и крупные тропические бабочки. Протяжно кричали какие-то зверьки.
Дрожа от холода, Веля прошла к просвету между деревьями многоярусного какого-то леса, внимательно глядя под ноги, чтоб не наступить на что-то экзотическое, живое и ядовитое. Сон или не сон, а потревожить скорпиона было бы неприятно.