Она была совсем близко к краю — вскоре деревья закончились, стволы расступились и птичий щебет сменился мягким рокотом океанского прибоя. Между лесом и полосой прибоя было метров десять песчаного пляжа. Солнце едва проснулось, окрасило холодный ещё песок нежным розовым цветом. По пляжу ходило два подростка, голые до пояса и загорелые, как шоколадные батончики. Один нёс в руках корзину, иногда нагибался и что-то подбирал, а второй прочёсывал песок грабельками, — вероятно, местные жители помогали в каком-то заведении, расположенном неподалёку.
— Мальчики! — Веля шагнула вперёд и махнула рукой. — Скажите…
Подростки дико глянули на Велю, да как припустили наутёк, один даже корзину свою бросил. Оттуда стали выбираться и убегать к воде малыши-черепашки.
Что-то зашуршало в нарядных кустах, украшенных жёлтыми цветами-дудками. В высокой траве, почти у самых Велиных ног, перекатилось узорное чешуйчатое кольцо, и тут же из кустарника со щебетом вылетела напуганная змеёй стайка разноцветных птичек.
— Что за… — сказала Веля. Кусты снова зашуршали.
Она отступила на пару шагов, поискала глазами что-то наподобие палки, но тонкие ветки раздвинулись и оттуда показалась невероятно родная длинная морда с розовым носом и чёрными пятнами глаз.
— Пол! — вскричала Веля, хватая опоссума на руки, — Иди сюда, там змея!
Она прижала его к груди так сильно, что он неодобрительно заворчал, зашипел, закашлял и приглушенным голосом сказал:
— Вообще-то мне змеиный яд не страшен. Об этом тревожится не стоит, пусти… Пусти, а то укушу.
Поражённая Веля осторожно поставила его на песок. Она уже уяснила, что всё происходящее — реалистичный сон. Так почему бы во сне опоссуму не заговорить человеческим языком? Она решила спокойно спать дальше.
— И к бешенству я тоже невосприимчив, это так, для развития, не нужно было прививать меня в ветеринарке, тупая ты курица, — добавил Пол, отряхиваясь. — Спасибо сказать не хочешь?
— Э-э-э… — Веля подумала, как правильно говорить со сновидением и саркастично поклонилась, — Спасибо, что ты есть в моей жизни, моя пушистая любовь, моя косматая звезда.
— Лесть — это уже лишнее, — Пол пробежался пару шагов и, презрительно искривив губу, принялся обнюхивать небольшого крабика, застывшего в напрасной оборонительной позе.
Вскоре раздался хруст панциря и аппетитное чавканье. Веля почувствовала, что тоже ужасно хочет есть.
— Так вот, — продолжал опоссум, облизнувшись. — Я думаю, будет лишним напоминать, что В ТОМ МИРЕ тебя ждало уголовное дело, а В ЭТОМ, если ты проявишь некоторую сноровку, то вполне сможешь сносно устроить ну-у-у, не жизнь, потому что у вас, людей, априори не жизнь. Но достойное существование на сколько там тебе отмеряно.
С каждым словом питомца Веля чувствовала себя всё более неуютно. Пол её любил. Он не должен был говорить таким презрительным тоном и называть тупой курицей из-за какого-то несчастного укола в загривок! Она изо всех сил ущипнула себя за бедро с тыльной стороны. Получилось очень больно. А вот проснуться не получилось.
— Ты можешь задать мне три вопроса, — продолжал Пол, — и я на них отвечу. Подумай хорошенько.
Солнце всходило всё выше, освещая чудные, многоярусные тропики. Веля снова посмотрела по сторонам, глянула вверх. Высоко в лазоревом небе бледнели, пропадая, сразу две луны, большая и малая.
— Я сплю? — наконец спросила она.
— Понимая причины растерянности, которой обусловлен этот вопрос, не буду упрекать тебя в женской глупости. Нет, ты не спишь. Два.
— Что дв…
Веля заткнулась. Это был бы второй вопрос. Опоссум одобрительно ухмыльнулся. Кажется, он прекрасно представлял калейдоскоп в Велиной голове, поэтому тактично отвернулся и принялся обирать с небольшого растения какие-то ягоды, так мило чавкая, что Веля не сдержалась и снова взяла его на руки. В конце концов, она вырастила зверя, очевидно волшебного, с самого малого зверёныша, и прекрасно знала, как работает его тельце. Она стала чесать опоссума за ухом и под шеей, и подмышкой — там, где сам себе он почесать не мог. Пол сразу растерял весь свой высокомерный вид и принялся дёргать ножкой в такт.
— Про устройство этого мира я понемногу узнаю сама, — сказала она. — Ты будешь мне помогать?
— Коне-е-ечно! — жмуря глазки, протянул зверёк. — Но ты должна скрывать до поры до времени наше знакомство. Понимаешь? Это очень серьёзно…