Через пару месяцев программа подготовки стала давать первые плоды. С каната он больше не падал, подтягивался восемь раз и отжимался прилично, а время, за которое он пробегал вокруг деревни, сократилось как минимум минуты на полторы, точнее не скажешь, часов нет. И одышка почти пропала.
А еще, когда Святослав ходил к детинцу за камнями у мостка через Студенку, он увидел чудо. Крепкий красивый мужик в белой рубахе, расположившись на взгорке, бил из лука по бревну, на котором было закреплено кольцо, размером с кулак. Если кто-то думает, что перевелись богатыри на земле русской, то он жестоко ошибается. С расстояния в три с половиной сотни шагов мужик попадал в мишень размером с кулак. Все стрелы летели точно в кольцо. А бил он так быстро, что Святослав даже моргать не успевал. Такой стрелок мог весь колчан выпустить за минуту и при этом еще и попадать. «Ох, мне бы так, тогда ни один из этих перекачанных гормонами подростков даже тявкнуть в мою сторону не посмеет. Ну а если посмеет… Так это его проблемы».
Романов боязливо подошел к мужику. Мало ли что у того в голове. И дураку ясно, что воин. Мужик на подростка даже не взглянул, продолжал метать стрелы. В конце концов, пучок опустел, и мужчина развернулся к парню. Лицо у него было красивое, светлое, этакое солнышко. Бросилось в глаза наличие колечка в ухе, пижон. Мужчина посмотрел на парня внимательно, потом улыбнулся, опустил лук и поманил его к себе. Романов подошел.
– Нравится?
Мужчина указал рукой на бревно, утыканное стрелами.
– Конечно. Никогда такого не видел. А как у вас так получается?
Мужчина рассмеялся, даже слезу выдавил, обтер обратной стороной ладони и уже серьезно посмотрел на парня.
– Как тебя зовут?
– Святослав.
– Хм… Сильное имя, княжеское. Кто твой отец?
Можно было, конечно, соврать, как и прежде, но врать не хотелось.
– Я не местный…
Мужчина улыбнулся, но глянул так, что Романов замолк.
– Это я и так вижу. Только не пойму, чей ты. Кто же твой отец?
Святослав насторожился. Не просто так спрашивает воин. Такие люди ради праздного любопытства ничего не делают.
– Его звали Игорь. Он был воеводой у моего царя. Погиб на войне.
И не соврал. Отец и правда был полковником сначала Советской, потом Российской армии и погиб в Чечне, а мать вышла за американца. Вот такой расклад.
Мужчина покачал головой, попробовал на вкус слова парня.
– Не врешь… Скорблю о твоей утрате. Коли так все, как ты сказал, то ты меня поймешь. Далеко тот столб стоит?
Святослав посмотрел на мишень, утыканную стрелами. Зрение у него здесь было намного лучше, чем в прежней жизни. Можно сказать, орлиный глаз. Но даже для него на такой дистанции колечко казалось маленькой точкой.
– Далеко.
– А как далеко?
Романов задумался. Раньше он бы не поверил, что стрела может лететь на такое расстояние. Тут даже с охотничьего карабина стрелять бесполезно. Все равно не попадешь. Сколько же тут метров? И кто-то из самой глубины его сознания подсказал:
– Триста пятьдесят шагов. Твоих, конечно, для меня поболе будет.
Лучник одобрительно цокнул языком.
– Орел! Хороший у тебя глаз. Думаешь, у меня зрение лучше, чем у тебя, оттого и попадаю?
Святослав понял – это он экзаменует так. Хочет понять, на что способен.
– Навряд ли, – размеренно, немного приосанившись, ответил Романов. – У любого зрения есть предел. Выше, чем Бог предусмотрел для человека, оно быть не может. Даже если глаз у тебя вострее, все равно слишком далеко. Не видно ни черта.
– Не поминай лукавого! Беду накличешь.
Дядька отвесил парню подзатыльника. Забыл, в какое время попал. Но ответом он был доволен.
– Зрение и навык – это всего лишь полдела, а остальное у тебя в груди рождается. Глаза мне и не нужны вовсе. Мишень нужно чувствовать и мыслями стрелу в нее направлять. Сделал все верно – и тогда не промахнешься.
– А я так смогу? – раскрыв рот, спросил Святослав.
Мужик улыбнулся. Он вообще был веселым мужчиной. Даже странно, что воин. В представлении Романова те были суровыми дядьками, даже в зеркале себе не улыбались.
– Если отец был воеводой у твоего царя, то и ты сможешь. Умение это с кровью предков передается. А плохой вой воеводой стать не может.
Романов обрадовался. Он теперь вообще на все реагировал как подросток, очень эмоционально, гормоны играют.
– Так, у меня и дед, и прадед воинами были. До высоких чинов дослужились.
Отец его был из семьи потомственных военных. Прадед еще в царской армии служил. За счет фамилии карьеру сделал, все думали, что родственник какой дальний царственной особе. А вот для деда такая фамилия сыграла злую шутку, чуть не расстреляли. Только к царскому роду они никакого отношения не имели вовсе.