Очнулась Гортензия лишь на рассвете. Сладко потянувшись, с улыбкой разгладила ладонью складочки, оставленные на примятых подушках.
На шелке простыни лежал цветок ириса. Она бережно взяла за длинный стебель, поднесла к лицу, с упоением вдохнула сладкий аромат. Белоснежные, с тонкими золотистыми прожилками лепестки были нежнее шелка. Но не нежнее ласк любимого.
Днем княжна Беатрикс пригласила ведьму на прогулку по саду, разбитому за стенами замка. Предмет их разговора был деликатен и не нуждался в лишних свидетелях.
— Вот, сударыня, ваша награда за потакание прихотям моего несносного братца.
Княжна подала Гортензии амулет — серебряную подвеску из разноцветных сверкающих каменьев на длинной цепочке. Подала — и буквально впилась взглядом в лицо собеседницы.
Гортензия с сомнением поглядела на кажущееся безобидным украшение. Но стоило ей протянуть руку и взять его, как княжна разразилась неудержимым хохотом. Гортензия даже немного обиделась на подобную реакцию.
— Светлые Небеса! — всхлипнула княжна, отсмеявшись всласть. — Ты самая удивительная из всех возлюбленный моего братца! Хотела бы я поглядеть на его лицо, когда он увидит тебя настоящую! О, боги...
Взяв гостью под руку, княжна предложила прогуляться по аллеям, полюбоваться благоухающими весенним духом цветниками.
— А теперь, прошу, поведай мне о том, что в действительности творится в твоем родном королевстве, — попросила княжна. — Правдивы ли все эти пугающие слухи?
Наедине княжна уже не казалась высокомерной и грубоватой девицей, какой была в окружении своих приближенных. Сейчас она выглядела умной и рассудительной, озабоченной многими проблемами и заботами — какой и должна быть правительница. Гортензия посчитала, что нет смысла утаивать от Беатрикс вести — которые на деле оказались куда хуже, чем могла догадываться княжна. Она рассказала и о бесчинствах некроманта, заставивших народ без оглядки бежать из столицы, и о разрушенном замке, и о пропаже наследного принца.
Известие о принце не произвело особого впечатления на княжну.
— Значит, это всё-таки правда? — вздохнула она. — Жаль, очень жаль. А я ведь в свое время всерьез собиралась замуж за Лорена, хоть он и младше меня почти на десяток лет.
Но после визита к соседям, княжна пришла к заключению, что не потерпит такого избалованного и пустоголового жениха даже ради блага своей страны. Масштабным политическим планам молодой княжны по объединению двух государств было не суждено сбыться, принц просто не приглянулся взыскательной невесте — избалованный мальчишка, которому стареющий отец не мог ни в чем отказать.
— Чувства старика Стефана понятны, конечно, — повела плечом Беатрикс. — Он души не чает в своих близняшках. Считает их появление просто чудом, даром Небес. Еще бы — на старости лет родить двойню! Пусть даже королева заплатила за это чудо собственной жизнью. Но чтобы так баловать!.. Потакать каждому капризу!..
Гортензия благоразумно промолчала, не стала указывать собеседнице, что та сама любимого братишку избаловала ничуть не меньше.
Княжна даже по секрету со смехом призналась, что скорее бы согласилась — причем охотно! — выйти за графа ден Ривера, но к несчастью этот красавчик оказался всего лишь внуком предыдущего свергнутого короля. О возможности венчания своего брата с принцессой Адель княжна даже думать не стала, заранее зная, что на косоглазую, хромую скромницу ветреный князь и не взглянет.
— Бедняжка, — вздыхала княжна. — Ей не повезло родиться под несчастливой звездой. Будто еще до рождения прокляли! Впрочем, теперь-то у нее не будет недостатка в женихах.
Откровенные рассуждения княжны о собственном замужестве совершенно расположили к ней Гортензию. Она даже рассказала ей об истинной природе драконессы, и вот эта история, в отличие от вестей о принце, не оставила княжну равнодушной:
— Настоящий дракон? — ахнула Беатрикс.
И хотя она уже не раз видела Фредерику — драконесса даже имела честь спеть несколько баллад вчера за ужином, — княжна немедленно послала пажа за чудной зверушкой.