— Ее высочество герцогиня? — уточнил он.
Паж склонился еще ниже. Гилберт взял шлем и быстро вышел из шатра. Дэв-хан выхватил шапочку у сконфуженного парнишки, повертел в руках — и бросил приятелю, чтобы тот тоже полюбовался. Загоготав, демоны поспешили за господином.
В предвкушении поединков, пусть по большему счету вполне дружественных, публикой овладело возбуждение. Толпа гудела, то и дело вспыхивали перепалки, мгновенно переходящие в драки. Любой косой взгляд, любой случайный толчок плечом мог послужить искрой. Причем многие нарочно вели себя вызывающе и грубо, горя желанием доказать отвагу — а на самом деле, разумеется, глупость — не меньшую, чем у благородных участников турнира.
Двое демонов как будто тоже поддались этому опьяняющему веселому поветрию удали. Дакс напролом пробирался сквозь толпу, готовый с превеликим удовольствием ввязаться в любую драку. Однако охотники помахать кулаками разом теряли запал — едва успевали разглядеть будущего противника, бормотали извинения и торопились смешаться с народом. Пусть во внешности демонов и не было ничего необычного, однако люди безотчетно предпочитали уступить им дорогу...
Солнце нещадно палило с высоты сапфирового купола. Гилберт чувствовал, как под доспехами струйки пота сбегают по коже.
Из-за не по-весеннему жаркой погоды знатные зрители не спешили занимать места на балконах — к вящей радости своей прислуги, свысока взирающей на давку внизу. Тем более вельможи не торопись, ведь королевский трон еще пустовал. В состязании лучников, где участниками были в основном люди низкого сословия, судьей был канцлер, а не его величество.
Самый меткий стрелок в королевстве должен был уже скоро определиться — на арене осталось лишь трое. Слуги суетливо забирали пробитые стрелами дощатые щиты с намалеванными оленями, подбирали подстреленных птиц.
Для последнего испытания канцлер стянул с пальца кольцо — и подкинул высоко в небо. В унисон прозвенели тетивы, ввысь взвились стрелы. Но лишь одна не скользнула вниз по дуге, миновав цель — лишь одна воткнулась в утоптанную землю, и блеснуло на дрожащем конце застрявшее в ярком оперении золото.
Народ одобрительно закричал, требуя признать победителя. А удачливый стрелок низко поклонился. Сорвал с головы войлочную шляпу — и по плечам рассыпались золотистые локоны.
— Девица!!.. — закричали в толпе. Впрочем, не слишком изумленно — маскарады на турнирах были не редкостью, особенно на лучных состязаниях.
Канцлер с важностью спустился из королевской ложи на поле вручить победительнице заслуженную награду...
Гилберт обернулся на грубый толчок — продирающийся вперед всадник бесцеремонно задел его коленом. Вспыхнув, граф обратил на остановившегося рядом наглеца возмущенный взгляд. Восседающий на боевом коне-великане рыцарь высокомерно повернул голову, их глаза встретились — и Гилберт уже готов был поклясться, толкнули его отнюдь не случайно! Смерив графа презрительным взглядом, даже не помыслив извиниться, всадник тронул поводья и неторопливо двинулся дальше.
— Вот подлец! — услышал за спиной Гилберт голос демона.
— Да... — протянул он.
Но обернувшись, понял, что Дакс вовсе не всадника имел в виду. Оказывается, в толчее нашелся удалец, не заробевший перед демоном — ловко срезав с пояса кошель, воришка дал дёру. Не желая расставаться с имуществом, Дакс однако не мог воспользоваться своей силой в толпе. Здесь могли бы оказаться чародеи, а их внимание демону было ни к чему. Изрыгая замысловатые проклятья, он ринулся вдогонку как простой человек.
Тронув за плечо, Дэв-хан указал графу на приближающегося пажа. Парнишка вел в поводу коня в полном боевом снаряжении. А на плече тащил, с трудом удерживая равновесие, огромное турнирное копье.
Гилберт со вздохом надел шлем. Пора было присоединиться к выехавшим на поле товарищам...
— Удачи, — произнес Дэв-хан, ловко подхватив графа и буквально подкинув его в седло.
Гилберт сам не понял, что шокировало его сильнее — непрошеная помощь, унизительная для рыцаря, будто он сам в седло вскочить не смог бы! Или неожиданно заговоривший демон... Но раздумывать было недосуг — паж вручил копье и, взяв коня под уздцы, повел к воротам ристалища.
Юные всадники, соискатели рыцарского звания, выстроились нестройным рядом перед королевской ложей, в которой по-прежнему не было короля. Ни один мускул не дрогнул на сосредоточенных лицах, пока они выслушивали очередную назидательную речь — на сей раз от господина канцлера. А из толпы зрителей доносились всевозможные насмешки касательно их зеленого вида, щуплого телосложения и немужественной внешности, что относительно большинства претендентов было явной неправдой.