— Вы здесь, матушка? — сказал Гилберт. Затворил за собой балконную дверку с изящным переплетом стекол, но не сделал дальше ни шага, прислонился спиной к узкому простенку.
— Тайное свидание? — продолжала улыбаться герцогиня. — Проникнуть под покровом темноты через окно в спальню к любимой — это так... поэтично! Не ожидала от тебя подобного безрассудства. Твой отец никогда бы себе такого не позволил.
— Не выдавайте нас, пожалуйста! — взмолилась Адель.
— Выдать? — изумилась герцогиня. — Ну что ты, девочка моя, как можно... Как можно являться к даме сердца в подобном виде?! — строго нахмурилась она, заметив на одежде графа бурые пятна. — На кого ты похож! Точно в канаве выкупался.
— Вы правы, матушка, — опустил голову Гилберт. — Я имел неосторожность свалиться с лошади и немного запачкался.
Герцогиня неодобрительно покачала головой, но промолчала, сдержалась.
— Ну что ж, не буду мешать, мои птенчики, — засмеялась она. — Воркуйте, голубки! Ах, юность-юность...
Едва дверь за ней закрылась — и принцесса торопливо щелкнула замком, силы оставили графа. Он сполз по стене, сел на пол.
— Ты правда упал с лошади? — не поверила Адель.
— А ты правда всё еще хочешь выйти за меня? Даже после этого... — он махнул рукой на подвенечную вуаль.
— Конечно! — улыбнулась Адель. — Я не отступлю от своего слова, даже если тетушка Изабель нарядит меня в свои любимые страшные платья!
Она опустилась возле него и нежно провела ладонью по бледному лицу, убрала растрепавшиеся волосы. Ее глаза испуганно распахнулись:
— Что это? — Осторожно прикоснулась пальчиком к алевшей полосе, оставленной плетью на щеке. Гилберт, поморщившись, перехватил ее руку, прижал ладонь к горячим губам.
— Подожди, я сейчас... — засуетилась девушка. — Нужно промыть, и у меня есть хорошая мазь... Светлые Небеса, кто же это сделал?!
Гилберт не ответил. Расстегнул пряжку на плече, плащ тяжело упал на пол. Адель увидела расплывшееся по бархату куртки алое пятно, рваный разрез. Охнув и закусив губу, она торопливо помогла расстегнуть пуговицы куртки, рубашку стащила через голову. Рана, оставленная ножом, оказалась неглубокой, но длинной, прошла вскользь по ребрам. Но в еще больший ужас привел ее вид ожерелья наливающихся синяков на шее, она сразу же заметила их под черными завитками рассыпавшихся по плечам волос.
Протянув руку, Гилберт сдернул со спинки стула вуаль и безжалостно, с треском разорвал на ленты тонкую ткань.
— Это всё из-за меня... — поняла Адель. — Кто-то узнал о нашей помолвке и...
— Никогда! Слышишь?! Никогда больше не выходи в город без охраны! — закричала она и, заколотив по его груди кулачками, горько разрыдалась. Он притянул ее к себе, она прижалась лицом к его плечу, размазывая горячие слезы по холодной коже. Не замечая, что его кровь пачкает ее подвенечное платье...
Мэриан, прищурив глаза, прикрыл усатую мордочку плюмажем хвоста, делая вид, что давным-давно спит и не видит всех этих слез и жадных поцелуев.
— Берта, дорогуша, теперь-то ты скажешь, зачем притащил нас сюда, в такую даль? — спросил Иризар, когда над верхушками деревьев наконец показался шпиль колокольни сельской церкви.
— В этом селении живут пятеро сильных колдунов, они нужны мне, — ответил Гилберт, устало потерев виски. — И я вас не заставлял со мной ехать, вы сами увязались.
— Прогуляться захотелось! — воскликнул Дакс. — Надоело герцогский винный подвал разорять!
— Пятеро? Сильных? — переспросил Иризар. — Интересно, как ты собирался с ними справиться в одиночку?
— Хотел бы я на это поглядеть! — поддакнул Дакс.
Дэв-хан молча усмехнулся. Гилберт, ехавший впереди своей маленькой свиты, спиной чувствовал насмешливые взгляды, которыми обменялись демоны. Он, конечно, в душе был им благодарен, что составили компанию в этом малоприятном неблизком походе. Но постоянно терпеть их остроты и подначки...
— От одной-то знахарки тебя спасать пришлось, из подпола вытаскивали, можно сказать, прямо из огня... — продолжал нарочито озабоченным тоном Иризар. — А тут — пятеро! Сам себе погибель ищешь.
Гилберт поморщился, но промолчал в ответ.
Под ворчание демонов въехали в деревню.
Граф натянул поводья, вороная кобыла остановилась, встревожено косясь в сторону домов, переступая в глубокой дорожной колее копытами, меся и без того жидкую грязь. Как назло зима уступила эти дни почти весенней оттепели, сделав неблизкий путь еще трудней.
— Странно, — произнес Гилберт. — Дома пустые...
Однако гадать о причинах неожиданного запустения не пришлось — из-за угла выскочил паренек в бесформенной меховой куртке, не боясь поскользнуться, он бежал сломя голову, не глядя вокруг, явно куда-то страшно опаздывал. Наверняка даже чужаков не заметил бы посреди улицы — если б не Иризар. Он повелительно протянул руку — и паренек, испуганно замотав вихрастой головой, внезапно свернул в их сторону, двигаясь безусловно против собственной воли. Подбежал, встал точно вкопанный и изумленно вытаращил глаза.