— Тетя Тень, а где животное-то? — дернула за рукав Гортензию Фредерика...
Через некоторое время, когда эмоции поутихли, а колдун успел залить нежданное горе парой стаканов смородиновой наливки, завязался уже вполне человеческий разговор.
— А ведь вы — госпожа Хермелин? — узнал ее приезжий.
— А, вы господин... Э-э... Как вас там? — отозвалась Гортензия.
Чародей с готовностью подсказал свое имя — и Гортензия могла поклясться, что никогда раньше его не слышала, почему и не смогла вспомнить. Хотя возможно, видела этого колдуна несколько раз на собраниях Гильдии.
И всё же она вежливо расспросила его о здоровье, о семье, о делах. Поговорили о столичных новостях, об общих знакомых. А пропустив еще пару стаканчиков наливки, колдун решился заговорить о главном, что сейчас занимало его больше всего:
— Госпожа Гортензия, а почему вы до сих пор здесь? — поинтересовался он, доверительно понизив голос. — Вы ведь, как я слышал, давно оставили город? Я полагал, вы тоже обосновались где-нибудь...
— Я и обосновалась! — возразила Гортензия. — Я купила здесь землю и... собираюсь построить дом. Но почему "тоже"? Что вы имеете в виду? Вы хотите сказать, что собираетесь навсегда покинуть столицу?
Колдун опасливо оглянулся по сторонам, точно где-то под столами или в темных углах могли спрятаться подслушивающие враги. Придвинувшись ближе и обдав собеседницу кисловатым смородиновым духом, зачастил полушепотом:
— Вы конечно знаете, я состою при военном отделе, — сообщил он. Гортензия, разумеется, не знала, но кивнула. — И я должен был оставаться в городе, в свете грядущих событий...
Супруга под столом пнула мужнину ногу, но тот отмахнулся и продолжил:
— Я понимаю, в военных действиях, для обороны отчизны дорог каждый солдат, а уж тем более мы — магистры тайных наук. По чести мне следовало остаться и ждать королевского распоряжения, призывающего встать под знамена... Но по совести — вы же меня понимаете? У меня жена, дети... может быть, потом родятся... И потому я собрал, что под руку попалось...
Гортензия покивала с задумчивым видом. "Под руку попалось" много добра — всё, что он сумел скопить и заработать. Разве что за исключением дома — его в телегу не погрузишь.
— О каких событиях вы говорите? — уточнила она. — Ожидается война или еще что похуже?
— А вы разве не слышали? — удивился собеседник, уже заметно косящий. И охотно просветил касательно бурлящих в столице слухов:
— Война будет! — заявил он свистящим шепотом. — Народ потому и бежит из столицы. Король у нас дряхлый. Наследный принц, трус проклятый, первый из страны сбежал. Принцессу за молокососа-хлюпика замуж отдают. Маршал осаду никак довести не может, скоро с войском назад ни с чем вернется. Вот пока он не пришел, говорят, враги попытаются трон захватить! Короля убьют, бедный старик... — сочувственно застонал чародей.
— Новости не первой свежести, — пожала плечами ведьма. — Похоже, с осени мало что изменилось.
Колдун обиженно заморгал, осушил еще стакан.
— Ну почему все думают, что принц сбежал?! — вклинился в разговор незаметно присевший на краешек скамьи Мериан. — Может быть, его похитили, пленили враги? Эти самые, которые хотят на трон?
— А суть разницы? — хмыкнул чародей. — Раз пленили — то убили. А коль убили — всё одно домой не вернется.
— Вполне вероятно, — согласилась Гортензия, жестом велев насупившемуся Мериану помолчать. — А что там в столице о некроманте слышно? Поймали его?
Прошмыгнувший было мимо стола трактирщик заинтересовался, вернулся и тихонько сел с другого края скамьи.
— Как же! — стукнул кулаком по столу чародей. — Сейчас, несите цепи... Лютует пуще прежнего! С закатом на улицу даже мышь боится нос высунуть. И не один он на нашего брата охотится — обзавелся дюжиной демонов! Каждую ноченьку не по одному магистру пропадает. Хоть в собственном доме, в своей постели загрызут — и тело с собой утащат. От таких чудищ разве спасешься... — всхлипнул он, вконец захмелев.
— Ужас-то какой! — вполголоса возмутился трактирщик.
— Демонов только трое, а вся наша славная Гильдия по углам попряталась, — с горечью вздохнула Гортензия.
— А давайте уж я извинюсь перед вашим драконом! — вновь принялся настаивать колдун. — А то как же теперь так буду...
— Не стоит, — возразила Гортензия. — Уши этим всё равно не исправить. А Фредерика, если поймет как ее оскорбили, еще пожалуй обидится.
— Как — не исправить? — упавшим голосом спросил чародей. — Совсем?