— Одинокой девушке в большом городе и без того сложно выжить! — проворчала Гортензия. — Приходится крутиться, как белка в колесе. А еще при этом отбиваться от похотливых лап, лезущих под юбку, от пьяных насильников и от распущенных дворянских сынков!..
— В юные годы ты была настолько хороша? — недоверчиво изогнул бровь Иризар.
— Я была девушкой, и этого им всем было более чем достаточно! — отрезала Гортензия, пунцовая от смущения и гнева. — Да и сейчас, как погляжу, вниманием не обделена!
Иризар рассмеялся:
— Значит, ты согласишься только на принца! Хочешь, чтобы на твоей могилке порядочной девственницы чудесным образом расцвели белые фиалки?
Гортензия сунула ему приготовленный флакон — но прежде чем спрятать его в карман, демон предусмотрительно попробовал зелье на кончик языка, не отравлено ли.
— Доволен? — спросила она. — Теперь можешь мне ответить, раз уж всё равно собираешься меня убивать? Что задумал твой хозяин? Вы не просто хотите уничтожить Гильдию, избавившись от всех колдунов и ведьм, иначе не остановились бы на полпути. У твоего хозяина более изощренные планы? Что у него на уме?
— Увы, — поднялся с места Иризар, легко поклонился с издевательской улыбкой. — Хотел бы я помучить тебя специально, фея. Говорят, женщины от неудовлетворенного любопытства страдают хуже, чем от зубной боли. Да вот жаль, сам не знаю, что он задумал!
И он исчез.
Но она и не надеялась на ответ, разумеется.
Вернув ларец на место, Гортензия села, вновь взялась за шитье. Но игла непослушно прыгала в пальцах. Больно уколовшись, она опустила руки и всмотрелась в огонек свечи. Грядет нечто ужасное. Нечто более ужасное, чем все предыдущие убийства... А самое ужасное, что, похоже, она единственный человек, который может во всем этом разобраться! По крайней мере, она до сих пор жива — который уже раз мило беседует с этим чудовищем, и ничего... Возможно, она одна могла бы спасти целое королевство! Хотя представить такое Гортензии было сложно. Она улыбнулась своим невероятным мыслям, этим несбыточным фантазиям. Куда простой ведьме тягаться с некромантом и демонами?..
Изабелла Эбер не могла заснуть. Во-первых, сердце теснила какая-то непонятная тревога, разум был смущен сомнениями и скверными предчувствиями. Во-вторых, ужасно раздражал супруг. За три долгих года непрерывной осады приморской крепости герцогиня успела отвыкнуть от постоянно отсутствующего мужа. А теперь, вернувшись домой с победой, маршал королевства храпел, развалившись у нее в постели. Герцогиня со злостью пихнула локтем Леопольда Эбера, и герцог послушно, не просыпаясь, прекратил издавать ужасные звуки и перевалился на другой бок. Изабеллу Эбер это отчего-то привело в еще большее раздражение. В злости спихнув на пол попавшуюся под руку подушку, она вскочила с постели. Накинула поверх сорочки оборчатый пеньюар, подвязала под подбородком ленты пышного чепца и, взяв со столика подсвечник, покинула спальню.
Словно почуяв свободу, маршал шумно вздохнул и повернулся на спину, вольно раскинувшись на огромной кровати...
Герцогиня, заслоняя ладонью трепетные огоньки свечей от бушующих сквозняков, пересекла темные залы и галереи, будто шуршащее шелками белое привидение. Она направилась к отдаленным покоям своего сына. Почему-то у нее возникло странное ощущение, что ей непременно нужно увидеть его — прямо сейчас, немедленно, не откладывая до утра...
Час был поздний, слуги спали или предпочли отсиживаться в теплой кухне. Ей не встретилась ни одна живая душа.
Но у дверей зала, смежного с личными комнатами графа, дорогу неожиданно заступил молчаливый демон.
— Эй, как тебя, Дэв-хан? Пропусти немедленно! — подняла канделябр повыше, осветив свое лицо, приказала герцогиня. Она подумала, что демон просто не узнал ее в темноте, в ночном наряде.
Однако Дэв-хан не двинулся с места.
— Ты что, не слышал? — повысила голос герцогиня.
В слабо синеющем проеме высокого окна она заметила широкоплечий силуэт второго демона. А через миг на шум вышел и третий, тихо притворив за собой дверь.
— В чем дело, Дэв-хан? — спросил Иризар. Но заметив герцогиню, понял без лишних объяснений: — Ваше высочество? Зачем вы здесь?
— Это я должна спросить, в чем дело! — закипела от гнева, тряхнув оборками чепца, произнесла герцогиня. Он даже не потрудился ей поклониться! — Я желаю видеть своего сына!
— В такой час? — удивившись, уточнил наглец. — Случилось что-то настолько ужасное, что ваш разговор не потерпит до утра?
— Как вы смеете не пропускать мать к собственному сыну? — перешла на уничижительное шипение взбешенная герцогиня.