Не только ковровские доктора и медсестры, персонал санитарных поездов, уже неоднократно побывавший к городе, тоже старался девочку порадовать — но эти хоть вкусняшками не ограничивались и «радовали» ее более разнообразно. Почему-то медсестры санитарных поездов больше всего переживали из-за того, что девочка «вынуждена носить сапоги». Таню это на самом деле удивляло, ведь санитарки и сами в сапогах ходили — но когда они приносили девочке очередные туфли, Таня их горячо благодарила. Правда, сама продолжала ходить все в тех же сапожках — не зимних, ей тот же сапожник, оставшийся после демобилизации по ранению в городе, сшил еще одни, легкие, на лето. Так что когда девушки с санитарных поездов сообразили, что туфли Таню в принципе не интересуют, уже почти вся женская часть школы (включая и большинство учительниц) приобулась.
А сама Таня зато очень даже неплохо приоделась. Правда тетя Маша, всерьез уже занявшаяся гардеробом девушки, про себя произносила очень много весьма специфических слов — ведь юные красавицы, по мнению городской портнихи, должны ходить в красивых платьицах, а вовсе не в штанах с кучей карманов на самых неожиданных местах. Но Таня Ашфаль, заказавшая у тети Маши «стандартный рабочий костюм врача-реаниматолога», объяснила, что в штанах хирургу работать сподручнее, а без карманов, в которые можно удобно разложить многочисленные инструменты, врачу в операционной будут нужны минимум два ассистента, которых всегда в госпиталях катастрофически не хватает. Ну а то, что она только в таких костюмах и ходила — это тоже понять можно: врач всегда должен быть готов к работе.
И не терять времени даром: пятнадцатого мая рабочие завода подарили Тане автомобиль. Крошечный, двухместный — но с электрическим стартером, большими стеклами, мягкими сиденьями, электрическими дворниками и кучей дополнительных «удобств», которых на серийных автомобилях вообще еще не было. Например, печка в салоне, работающая от отдельного масляного радиатора, или электрические указатели поворота. Машинку сделали в полном соответствии с Таниной картинкой: деревянный полированный сундук, похожий на комод с выдвинутым нижним ящиком. Разве что колеса оказались заметно побольше нарисованных: единственные, которые заводчанам удалось найти, оказались шестнадцатидюймовыми от трофейного «немца» — зато их был полный комплект, включая запаску.
Несмотря на «футуристический дизайн» этого «комода на колесах», машинка было довольно примитивной — но она все же ездила, и Таня подарку обрадовалась. Потому что, по мнению Тани Ашфаль, она слишком много времени тратила на перемещения по городу. Причем не только и не столько на походы из госпиталя на завод или в школу, но и «прогулки» в жилых кварталах. А началось все в самом начале мая, когда кто-то из школьниц (причем не из Таниного класса) подошла к ней на перемене и, сильно стесняясь, спросила, а не может ли Таня зайти посмотреть ее мать, которая «очень сильно заболела». После недолгих расспросов Таня с девочкой бегом рванули к этой самой матери — и юная главврачиха мысленно много раз поблагодарила тетю Машу за хирургические костюмы: все нужное для того, чтобы эту женщину вытащить практически с того света, у нее была распихано по карманам. Ненадолго вытащить — но вызванные школьницей немецкие подранки аккуратно перенесли женщину в третий госпиталь и уложили на операционный стол, а уж там доктор Ашфаль без проблем закончила путешествие несчастной женщины с того света обратно на этот.
Правда, ассистировавший Тане доктор фон Дитрих до конца дня тихо сидел в углу своей палаты, тупо уставившись в пол: ну не знал он, что такое коронарное шунтирование! И даже представить не мог, что хоть что-то подобное можно сделать за неполных двадцать минут.
Доктора все немцы очень уважали. Не так, конечно, как Таню, которая им жизнь спасла, но уж в любом случае не меньше, а просто иначе. Ведь Таня — это спасительница, а полковник медицины — очень авторитетный человек. И когда этот очень авторитетный полковник заявил, что стал свидетелем настоящего чуда — никто из немцев в его словах не усомнился. А когда Дитрих фон Дитрих вкратце это чудо описал, но все обитатели и «выпускники» госпиталя пришли к убеждению, что при необходимости фрейфройляйн Таня любого из них хоть с того света вытащит — но кроме нее этого никто не сделает.