В Траншеях началась какая-то возня, видимо сюда стали сбегаться гвардейцы.
— Дай я тоже попробую! — Преодолев колючку, предложил Эзекиль.
Капрал выдернул чеку, и, что было сил, швырнул гранату в направление бункера, совершенно не надеясь на успех. Швырнул и поспешил упасть лицом в притоптанную траву, не дожидаясь ответной реакции со стороны автопушек.
Да, пожалуй, судьба и в правду есть. Хотя, в прочем, это можно назвать и случайностью, но граната Эзекиля угодила прямо в цель. Пролетев через амбразуру в недра бункера, она тут же разорвалась там тысячей рикошетирующих от стен осколков. Грозные автопушки замолчали.
— Вперёд! Вперёд! — Послышались воодушевлённые крики солдат О.С.С.Ч., бегущих к окопам со всех ног.
Раздался рокот штурмовых винтовок. Гвардейцы, что прятались в траншеях, поливали наступающего противника шквальным огнём из своих «разящих», О.С.С.Ч. в свою очередь отвечали не точным, но не менее плотным огнём.
Эзекиль вскочил и продолжил своё наступление. Наступление, что сулило ему спасение или смерть. Преодолев ещё каких-то пару метров, он почувствовал резкую боль в груди и кислый привкус крови во рту. В глазах потемнело. На секунду всё исчезло, словно мир растворился, словно он сгинул во тьме. Во тьме, где нет ни звуков, ни образов. Но затем вернулась острая боль. Вернулись ужасающие звуки боя, грохот орудий, взрывы и крики раненых. Его взору предстали голубые небеса, затянутые чёрной пеленой дыма. Капрал неподвижно лежал на спине, ощущая, как вздрагивает от взрывов земля.
Неистовый удар сбил его с ног. Армейский бронекостюм каким-то чудом смог остановить разрывной снаряд «разящего», что со свистом рикошетировал в сторону. Капрал задыхался от боли, уставившись в затянутое дымом небо. Он жадно хватал ртом воздух, словно рыба, выброшенная на берег. Нагрудные элементы его брони деформированы, но не пробиты. Однако удар был настолько мощным, что несколько рёбер всё же оказались раздробленными. Доносящиеся отовсюду звуки боя, напомнили Эзекилю Монгу, что наступление ещё продолжается. И правда, сквозь мясорубку артиллерийского заград огня прорывались всё новые и новые солдаты. А вот растянутые, размазанные по всей линии обороны гвардейцы, наоборот лишь редели. Преодолевая сильную боль в груди, Эзекиль Монг вскочил на ноги и в ту же секунду вскинул винтовку. Его палец вдавил спусковой крючок, приклад отдачей ударил в плечо. На удивление точные выстрелы поразили сразу две цели. Голова одного из гвардейцев взорвалась, разбрасывая вокруг мелкие осколки черепа и остатки мозга. Броню второго прошибло насквозь, три зияющие дыры на его груди сочились кровью. Кто-то из наступающих бросил гранату. Прозвучал взрыв и ещё несколько гвардейцев вылетели из траншеи, рухнув на свою же колючку. Капрал торопился, понимая, что это его последний шанс. С разбегу запрыгнув в траншею, он сбил с ног одного из прячущихся там гвардейцев. Иерихонец упал на живот, но тут же принялся подниматься. Эзекиль с размаху огрел его прикладом. Раздался бешеный рёв, и что-то острое вонзилось в плечо капрала. Эзекиль с протяжным стоном отшатнулся и увидел здоровенного гвардейца с кортиком в руках. Бешенные глаза Иерихонца смотрели на противника из под тяжёлого капюшона чёрной робы. Гвардеец вновь размахнулся, намереваясь вонзить свой нож в шею капрала. Глядя на свирепого дикаря, Эзекиль оцепенел от ужаса и совершенно не мог пошевелиться. Но по счастливой случайности или непостижимой воле судьбы, откуда-то сверху, в траншею запрыгнул ещё один солдат О.С.С.Ч… Влетевший в траншею солдат плашмя шлёпнулся на дно траншеи и торопливо, но нелепо принялся подниматься на ноги. Это чудаковатое явление на мгновение отвлекло дикаря, и Капрал выпустил ему в живот добрую половину обоймы. Гвардеец-здоровяк упал замертво. Из пулевых отверстий, что превратили его живот в решето, торчали разорванные кишки, и изливалась кровь.
Эзекиль огляделся. Справа трое Доминионцев забивали прикладами еле живого гвардейца. Слева тоже появились О.С.С.Ч. и быстро расползались по траншеям, в надежде закрепиться.
Где-то сзади грохотали взрывы, учинённые «искупителями» и полевыми минометами Иерихонцев. Удивительно, но сейчас эти взрывы казались капралу какими-то далёкими и практически не реальными. А ведь совсем недавно они разрывали его боевых братьев на куски и содрагали землю, заставляя её пылать. Закружилась голова. К горлу подкатила тошнота. Эзекиль медленно уселся на рыхлую землю траншеи.
— Мы добрались. Это немыслимо. Мы всё же добрались, — неразборчиво бормотал капрал, оглядывая заваленную трупами гвардейцев траншею.