Но шло время, и Лисе все же становилось легче. Она смирилась со своим положением и прикладывала усилия, чтобы продолжать жить дальше полноценной жизнью. Друзья не давали ей надолго уходить в себя, хоть и не мучили гиперопекой, ведь почти каждый из них проходил через нечто подобное и отчасти понимал ее состояние. А главное, у Алисы появилась надежда, что скоро они смогут наладить нормальное общение с Артемием, по которому она очень скучала. Между ними все еще сохранялось напряжение, но теперь они смотрели друг на друга с таким пониманием, как никто другой. А сейчас, сжимая единственный небольшой предмет на груди, что напоминал о том, что Лерон существовал на самом деле, Алиса чувствовала, что действительно способна прожить счастливую жизнь без него, даже несмотря на то, что внутри у нее что-то навсегда сломалось, просто на это нужно было время.
Ее размышления внезапно прервал шорох листвы возле нее. Она дернулась и обернулась на шум. Увидев неожиданного гостя, она грустно улыбнулась.
– Алексей, вы что тут делаете?
– Добрейшего дня, сударыня. Да вот, проходил тут мимо. И увидел тебя, решил подойти. Ты чего тут мокнешь?
– Уток кормила, а тут дождь. Но, вы же знаете, он меня не пугает. Главное, тепло.
– Выглядишь грустной.
– Правда? Не знаю, устала, наверное, немного.
– Хм. Устала… Еще бы. Непростое время для тебя выдалось.
– Для вас тоже. Вас давно не было. Отдыхали?
– Кхм. Можно и так сказать. Ты же знаешь, – мягко улыбнулся поэт.
– Ну да, знаю… Как вы?
– Держусь. Стихи не идут вот только, но это скоро пройдет, я знаю. К зиме восстановлюсь, как это обыкновенно происходит.
Алиса понимающе посмотрела на мужчину и коснулась его плеча рукой. Они замолчали. Дождь продолжал капать, со звонкими звуками отскакивая от их упругих зонтов.
– Послушай, – прервал молчание Алексей. – Прошу простить мою наглость и то, что я сейчас скажу, но я не могу позволить себе промолчать. Иначе поедом себя сожру. Ты бы не была с ним счастлива. Он, рано или поздно, погубил бы тебя. Конечно, вначале ваши отношения могли получиться безусловно прекрасными. Только это все ненадолго, по себе знаю, к великому моему сожалению... Ты жизнь, а он воплощение смерти. Его не изменить, даже, если бы он искренне этого хотел… «Не ищи исцеления у ног, тебя сокрушивших» …
– Вы правы, Алексей, не извиняйтесь… Спасибо за поддержку, – прошептала Алиса. – Просто пока от этого не легче. У меня и в самом деле ощущение, словно я уже лишилась всего из-за него. Я потеряла себя, лишилась Темы – своего лучшего друга, и даже Лизы. Я больше не могу с ней разговаривать так же откровенно, как раньше. Да и ни с кем не могу… Не могу объяснить ей, почему мы не можем быть вместе с Ле́роном. Вот вы понимаете это, а она нет. Словно между нами пропала какая-то связь. К тому же, Ле́рон помог ей починиться, это прекрасно, я счастлива от этого… Но теперь она готова на следующий серьезный шаг с Константином... Они мне этого не говорят, но я знаю, что они хотели бы съехаться. И я очень рада за них, правда. Но чувствую себя брошенной. Я понимаю, что чудовищно эгоистично такое чувствовать, но не могу изменить это ощущение. И меня напрягает, что они не могут со мной нормально разговаривать, все время боятся меня ранить. Будто не понимают, что я уже изранена, больше некуда. Они не вспоминают при мне Лерона, словно он умер. Лиза сильно разочаровалась в нем или обиделась что ли, не могу понять... Но из-за этого у меня реально складывается ощущение, а может, его и не было? Может я его выдумала? Но вот на шее висит его кулон, и вы только что заговорили о нем. Значит, я не схожу с ума. Но часто на меня накатывают такие сомнения.
– Ты выглядишь так, словно переживаешь большую утрату, будто у тебя траур. Но кто сказал, что мы можем оплакивать лишь потерю физического тела? Ты потеряла весьма много, и даже до его ухода из твоей жизни. Столкнулась с другой, жестокой реальностью этого мира. Не всякая любовь способна разрушить темные чары. Нам хочется в это верить, надеяться, но чаще всего мы сталкиваемся только лишь с жестокой кровожадной действительностью. Мне очень больно смотреть на то, что это случилось с тобой, самым светлым человеком в моей жизни, которая дарила надежду всем остальным. Поэтому я рад, что Лерон оказался благоразумен и не стал втягивать тебя в это еще больше. Хотя мог. Ведь мог же, согласись? – Алиса утвердительно кивнула. – То, что ты претерпела с ним – всего лишь вершина того, что с тобой могло случиться, останься ты с ним. Сейчас у тебя все шансы оплакать свою потерю, но вернуться к жизни, возродиться, словно феникс! Я верю, что ты сможешь это сделать. Свет в твоей душе возьмет вверх. Но с ним этого бы не произошло. Ты бы окончательно умерла. Я много думал о нем, сравнивал с собой. Виделось мне, будто мы с ним очень похожи, ведь я тоже делаю всех вокруг несчастными. Имею в виду, своих родных, свою дочь, бывшую жену, понимаешь? Но вот что нас отличает: я бы хотел ради них стать лучше, но просто не могу. Чувствую, что болен, а лекарства нет. Я страдаю от того, что не могу дарить радость семье и быть для них оплотом, защитой. И потому постоянно веду бесконечную, неравную борьбу с самим собой, ведь стать нормальным для меня – значит перестать сочинять... А это смерти подобно… Я лежу в клиниках, срываюсь, снова борюсь, снова срываюсь. И так до бесконечности. Но ведь Ле́рон не болен. Он выбрал этот путь. Выбрал сам… И не хочет меняться. А единственный вариант остаться с ним – стать такой же, как он. Но ведь ты тоже не сможешь изменить себя, даже если захочешь.
– Да, вы правы… Каждое ваше слово на сто процентов правда. Я все понимаю и стараюсь. Очень стараюсь… Пытаюсь верить, что он окажется прав, и я восстановлюсь, воспряну духом и начну жить заново. Счастливо.
Алиса обернулась на Алексея и улыбнулась.
– Давно со мной никто не заговаривал о нем. Спасибо.
– Всегда рад. Надеюсь, мои слова хоть сколько-то утешат тебя.
– Я недавно вспоминала и размышляла о том, как вы отреагировали, когда увидели Лерона… Сразу начали декламировать стихи про смерть… Я тогда не придала этому большого значения, но, знаете, когда я сама впервые его увидела, в моей голове почему-то сразу стала проигрываться мелодия из реквиема. Потом мы стали общаться, и он стал ассоциироваться у меня с совершенно другой песней, а то первое впечатление просто забылось. А сейчас я об этом снова вспомнила…Так забавно…
– Ничего удивительного. Ты и я – мы оба очень тонко чувствуем людей. Хотя, ты часто не придаешь важного значения этим ощущениям в угоду своей юности. Послушай ты тогда свою интуицию, возможно, твоя жизнь не перевернулась бы с ног на голову.
– Я не жалею об этом, нисколько… Без него я бы много не узнала. О себе.
– Это, несомненно, можно посчитать за плюс, – ободряюще улыбнулся Алексей. – Какая же мелодия сейчас напоминает тебе о нем?
– Это не очень популярная среди наших песня, вы ее вряд ли знаете. Саундрек к фильму «Два ствола». Сам фильм мне не нравится, я такое не люблю, но песня, а в особенности клип, сильно меня тронула еще давно, – ответила Алиса. Она потянулась за телефоном, нашла трек в своем плейлисте и включила его. Они постояли, послушали немного, Алиса перевела пару значимых для нее фраз из текста Алексею. – А зимой она снова попалась мне в рекомендациях, и у меня перед глазами сразу возник образ Лерона…
– Немного мрачноватая песня, неприятно пробирает все нутро... Но мне сложно оценить, насколько она ему подходит. Мы ведь общались всего единожды. Однако, его душа бесспорно темна… Главное, чтобы ты не позволила этому бросить на себя тень. Тебе нужно постараться его отпустить и жить дальше.
– Отпустить тень, – ухмыльнулась Алиса. – Моя тень меня покинула, а я обязана светить и дальше, да?