- Вы, ребята, явно уже знакомы друг с другом, - изрёк он, констатируя очевидное, - так что, полагаю, Лео будет проще ввести вас в курс дела, чем мне.
Он ещё раз вежливо им улыбнулся, и уткнулся обратно в книгу.
Хелен взглянула на Рагнхильд и Аикаву, а потом вопросительно уставилась на Лео. Каштанововолосый гардемарин обозначил пожатие плечами, едва ими дернув, а затем махнул рукой в сторону коек.
- Если здесь собрались уже все, а я думаю, что так оно и есть, то у нас три лишних койки. Мы с Пауло уже заняли две нижние - право первооткрывателя и всё такое, - он сверкнул зубами в улыбке, - ну, а вы трое давайте делите оставшиеся как вам заблагорассудится. Только постарайтесь не запачкать палубу кровью.
- Некоторые из нас, - заметила Хелен, - способны разрешать межличностные разногласия, не прибегая к насилию.
Она громко втянула воздух и посмотрела на двух своих спутников.
- И во имя дружеского урегулирования любых возможных разногласий, - заявила она, - думаю, с вашей стороны будет мудро признать, что одна из двух оставшихся нижних коек должна принадлежать мне.
- Воистину, "дружеское" урегулирование! - фыркнула Рагнхильд. - Ты уверена, что можешь получить что захочешь только потому, что была помощником инструктора по рукопашному бою.
- Я? - невинно взглянула на неё Хелен. - Разве я изрекла хоть одну угрозу? Разве я хоть на секунду дала понять, что могу при желании скрутить кого угодно в бараний рог?
- Если уж на то пошло, то да, - ответил Аикава и, в ответ на её взгляд, взмахнул рукой. - О, не прямо сейчас, возможно, но мы все знаем тебя, или, по крайней мере, твою репутацию. Мы знаем, насколько жестокой и устрашающей личностью ты, Хелен Зилвицкая, можешь быть. И мы больше не собираемся пребывать в страхе, верно?
Он обвёл вопросительным взглядом прочих гардемаринов. Рагнхильд уставилась на подволок, немелодично что-то насвистывая, а Лео рассмеялся.
- Не смотри на меня, - отозвался он, - я занимался футболом и старался держаться от рукопашного боя настолько далеко, насколько только мне позволяли инструкторы. Я никогда не спарринговал с Хелен, но наслышан о ней. И если ты думаешь, что я собираюсь злить человека, у которого учились некоторые инструкторы, то ты сошёл с ума.
Все присутствующие, включая Хелен, расхохотались, но в ней шевельнулись неприятные воспоминания. Она любила Neue-Stil Hangemenge, производное дзю-до разработанное на Новом Берлине несколько веков назад, и была достаточно удачлива, чтобы во время их с отцом пребывания на Старой Земле заниматься у сенсея Роберта Тая, который, вероятно, был одним из двух или трёх самых опытных адептов Neue-Stil во всей Галактике. Она была крайне благодарна за укрепление тела и духа, а также за ощущение внутренней безмятежности, которые стали результатом её занятий Neue-Stil. А его упражнения и учебные ката были подобны успокаивающему изящному танцу. Но те же самые навыки позволили ей убить голыми руками троих мужчин, защищая не только себя, но и приёмных брата с сестрой, когда ей ещё не было и пятнадцати стандартных лет.
- Ну, раз уж мы всё разрешили так демократично и всё такое, - сказал Аикава Рагнхильд, когда смех утих, - полагаю, мы с тобой кинем жребий на картах, чтобы определить, кому достанется последняя нижняя койка?
Хелен только закончила распаковывать туалетные принадлежности, когда раздался мягкий звон терминала связи. Д'Ареццо, продолжавший читать книгу, оказался ближайшим к нему, и немедленно нажал кнопку приёма.
- Гардемаринский кубрик, д'Ареццо слушает, - решительно сказал он.
- Добрый день, мистер д'Ареццо, - прозвучало сопрано привлекательной рыжеволосой женщины, лицо которой появилось на экране. - Я - коммандер Льюис. Насколько понимаю, все гардемарины уже в сборе. Это так?
- Думаю, что да, коммандер, - ответил д'Ареццо с некоторой осторожностью. - Во всяком случае, нас тут пятеро, мэм.
- Что и представляет собой полный состав, - кивнула коммандер Льюис. - Я только что получила сообщение коммандера Фитцджеральда, что тот задержится ещё на несколько часов. В сложившихся обстоятельствах он попросил меня официально приветствовать вас всех на борту. Будет ли вам удобно присоединиться ко мне на мостике?
- Безусловно, мэм! - немедленно ответил д'Ареццо, даже не оглянувшись на товарищей по кубрику. Впервые хоть что-то в слишком привлекательном гардемарине заслужило безусловное одобрение Хелен. "Просьба" полного коммандера, как бы вежливо она ни была сформулирована, в отношении кого угодно из гардемаринов являлась прямым изъявлением Божьей воли.
- Замечательно. - Льюис протянула руку, словно собираясь отключить коммуникатор, но остановилась на полпути. - Простите, мистер д'Ареццо, - сказала она. - Я на мгновение забыла, что все вы только что явились на "Гексапуму". Нужен ли вам проводник, пока вы не научитесь ориентироваться на ней?
- Спасибо, нет, мэм, - вежливо ответил д'Ареццо. - Уверен, что мы найдём дорогу.
- Что ж, замечательно, - повторила Льюис. - Увидимся на мостике через пятнадцать минут.
- Так точно, мэм.
На этот раз она отключила коммуникатор, а поднявшего от экрана глаза д'Ареццо встретили весьма пристальные взгляды остальных четверых гардемаринов. Нечто похожее на призрак улыбки тронуло его чётко очерченные губы, и он пожал плечами.
- Что такое?
- Надеюсь, ты знаешь, что мы делаем, - сухо сказала Рагнхильд. - Поскольку я-то знаю, что у меня нет ни малейшего представления, как добраться до мостика.
- О, я уверен, что мы смогли бы найти дорогу даже с нуля, если бы пришлось, - ответил он. - Однако так уж случилось…
Он двинул электронную книгу на центр стола, и Рагнхильд склонилась над ней. Потом она внезапно рассмеялась и повернула книгу так, чтобы её было видно остальным. Там была схема "Гексапумы". Хелен почувствовала, что расплывается в невольной улыбке. Ей по-прежнему не очень нравилось то, как д'Ареццо углубился в чтение, игнорируя остальных, но, по крайней мере, предмет его столь пристального изучения был куда более осмыслен, чем, как она решила, чтение некоего романа.
- Как вы знаете, - произнесла коммандер Льюис, сидевшая выпрямившись в кресле во главе стола в капитанском конференц-зале, находящемся непосредственно рядом с мостиком "Гексапумы", - традиционно гардемаринов, направляющихся в выпускной рейс, официально приветствуют на борту их корабля. Обычно эта обязанность ложится либо на старшего помощника капитана, либо на помощника тактика, поскольку последний обычно и исполняет обязанности наставника кандидатов в офицеры во время похода. К сожалению, в настоящий момент коммандера Фитцджеральда, нашего старпома, задерживают дела с рабочими верфи, а помощник тактика ещё не явился на борт. Таким образом, леди и джентльмены, вам придётся довольствоваться мною.
Она улыбнулась, странным образом изобразив одновременно проказливость, сочувствие и холодный приказ.
- Я, в некоторых отношениях, нахожусь в невыгодном положении, - продолжила она, - поскольку никогда не обучалась в Академии. В офицеры меня произвели после окончания курсов на "Вулкане". В результате, я никогда не была в салажьем рейсе, так что у меня нет личного опыта, относящегося к данному обряду посвящения.
Хелен не двинула ни единым мускулом, но обнаружила, что изучает Льюис куда более пристально. Коммандер выглядела молодо для своего ранга, даже для общества, практикующего пролонг. И теперь, когда Хелен обратила внимание на ленты наград на груди чёрного как космос кителя механика, они её впечатлили. Возглавлял набор Крест Остермана, бывший всего на ступеньку ниже Креста Мантикоры, притом, что ими обоими награждали исключительно за доблесть. Однако, в отличие от Креста Мантикоры, Крестом Остермана награждали только рядовых и старшин. Компанию кресту составляла медаль "За выдающиеся заслуги", а также красная нашивка на рукаве, обозначавшая, что коммандер получила ранение в бою, и ещё одна нашивка, обозначавшая того, кто удостоился официального поощрения.
Впечатляющая коллекция, отметила Хелен. Вполне объясняющая производство Льюис в офицеры. В КФМ процент "мустангов" - офицеров, вышедших из младших чинов - всегда был выше, чем в большинстве других флотов, но, похоже, Джинджер Льюис представляла собой нечто неординарное даже для Звёздного Королевства.