— Что стало бы тогда с Ледумом, Кристофер? — тоскливо вопросил престолонаследник, и гладкий лоб его прорезали случайные нервные морщинки. — Что стало бы со всеми нами, учитывая нынешнюю… хмм… непростую политическую ситуацию?
Конечно, у всех прочих наследников правителей мысль о смерти отца вряд ли вызывает столь священный ужас. Однако в случае с Ледумом дело обстояло иначе.
Вот уже более трёх сотен лет, поправ все известные законы мироздания, лорд Эдвард единолично правил городом.
Конечно, многие маги жили долго, гораздо дольше обычных людей, — как нетрудно догадаться, черпая энергию из драгоценных камней. Однако, ни одному из них доселе не удалось обмануть само время, отодвинув на неопределенный срок старость и неизбежную кончину.
Никому, кроме лорда Ледума. А тот строжайше хранил свой секрет, узнать который тщетно пытались многие любопытствующие. Однако, желая вечной жизни, все они отыскали лишь скорую смерть.
— Несомненно, это был бы колоссальный удар для всех нас, — подчеркнуто бесстрастно подал голос Кристофер, видя, что инфант медлит и ждет от него подобающего ответа. Увы, это был не риторический вопрос, как подумалось было вначале. А просто очень, очень глупый. — В нелегкое время пришлось бы вам принять бремя власти. Но я убежден, вы с честью исполнили бы долг крови.
Глаза Эдмунда чуть расширились, и он отвернулся, скрывая выражение своего лица.
— Как ты считаешь, Кристофер, кто стоит за этим покушением? — голос инфанта, и без того невыразительный, прозвучал еле слышно.
Вот это, что называется, вопрос в лоб. А так долго ходил вокруг да около.
— Совместными силами особой службы и службы ювелиров Ледума ведется расследование, но говорить о результатах пока рано, — почти отрапортовал Кристофер, умело скрывая за сухими словами личное мнение, которого у него так неожиданно потребовали. — Никаких убедительных доказательств причастности каких-либо лиц обнаружить до сих пор не удалось.
Инфант задумчиво вращал коньяк по стенкам большой чаши бокала, согревая её теплом ладони. Очевидно, это было стремление реабилитировать себя за первую неуклюже выпитую порцию. Но Кристофер ясно видел застывшее в глазах престолонаследника преступное безразличие к восхитительному напитку, и это задевало утонченную натуру аристократа за живое.
С коньяком следовало обращаться совсем иначе. Вот-вот, сейчас… Самое время приблизить нос к зауженному выходу снифтера, вдохнуть букет раскрывшихся ароматов. Не слишком близко, дабы не обжечь чувствительную слизистую парами крепкого алкоголя, давая возможность ароматическим веществам выделиться и смешаться наиболее гармонично.
На лице Кристофера появилось мечтательное и горделивое выражение: что ни говори, а то был высококлассный коньяк, семи лет выдержки в старых дубовых бочках. Напиток обладал богатым и сложным букетом. Сперва явственно различались нежнейшие фруктовые нотки: собственно виноград, за ним яблоки, персики. Затем цветочные: фиалки, липовый цвет, левкой. Развитие аромата, третья его волна, радовали знатока еще сильнее: теперь проступали легкие тона лесных орехов, кураги и инжира, обещая полноту и незабываемую глубину вкуса…
— Говорят, преступника нужно искать среди тех, кто получит от преступления выгоду, — негромко произнес Эдмунд, бестактно вырывая Кристофера из облака славных воспоминаний. Однако, мысль инфанта казалась вполне разумной. — Кажется, на поверхности лежит, кто главный выгодоприобретатель во всей этой невеселой истории.
— И кто же? Не понимаю вас.
Кристофер отрицательно мотнул головой, начиная заметно нервничать от столь откровенного разговора. Вот еще кто-нибудь узнает об этой встрече! Он может попасть в неловкое или даже опасное положение. Пересудов не избежать.
А пересуды, как известно, страшнее револьверов.
— Уже поползли слухи, будто я замешан в покушении на отца, — вполголоса проговорил инфант, устремив на главу ювелиров свои светлые, блеклые глаза, такие непохожие на глаза лорда. — Будто я вознамерился сам стать правителем Ледума! Об этом шепчутся и на улицах, и в высоких кругах… Ты не можешь этого не знать, Кристофер. Скажи мне, верит ли в это лорд Эдвард?
— Прошу прощения, — слабо выдавил глава ювелиров, разглаживая кружевные складки манжет, и без того лежавших идеально, — но мы с правителем не близки настолько, чтобы он поднимал подобные вопросы. Даже если бы это было так, не думаю, что позволил бы себе говорить с кем-то еще на столь деликатную тему.