– Воу, детка!… – Эмси торопливо ухватил Тэру за ладонь. – До шести нельзя. Траблы огребем!
– А что это?
Через бублик пульта перекинулся сияющий Торопыжка.
– Тэ, ты не поверишь.
– Во что?
– Помнишь Z.
– Ну?
– По окончанию смены оборудование на шахтах выключают и освобождается просто прорва энергии. А Эмси у нас гений, – диджей зарделся под банданой, – представляешь, уговорил директора разориться на таки-ие стереопрое-екторы. Она когда цену увидела… – Торопыжка покосился на Эмси, – где ты там неделю отсиживался? – тот только скривился, но мина под банданой светилась от гордости. – Мда, он тут такие миры рисует, что мне с Z и не снилось со стандартным потоком.
Тэра осторожно вынырнула из бублика и привычно осмотрела сцену. Да-а, всё верно… Пантера ещё не потеряла нюх – и здесь в полу люки. Не думали же вы, что резвые танцовщицы рождаются из вспышек фейерверков.
Под тихое "пора" Эмси пустил негромкий ритм и клуб начал заполняться. Тэра прикрыла глаза, почти незаметно кивая в такт льющейся музыки. Перед внутренним взором гетто. Дикая заводь. Тот еще притон, если честно. Она привыкла видеть с помоста беснующуюся толпу, по опыту знала: как завести, как довести танцпол до иступления. В свои семнадцать в ночной "Дикой заводи" могла довести толпу до истерики даже не расставаясь с лифчиком. Ох, и напрягала она охрану, как же они ненавидели её выступления, но деньги хозяева платили, крохи конечно, но надо же как-то на учёбу зарабатывать, а посудомойкам платят так мало…
– Тэ? – Клотар положил руку на плечо, тихонько сжал. – Тэ, ты чего?
Тэра провела пальцем по мокрым ресницам. Накрыла его руку своей:
– Всё хорошо. Обещай, что не оставишь меня одну.
И только грустно улыбнулась под тихое:
– Легко. Ты вообще танцевать-то умеешь, подруга?
Она даже не вспомнила, что в отличие от разодетой толпы в комбинезоне, только на автомате чуть распустила молнию на груди.
Торопыжка помог спуститься с помоста, и Тэра позволила учить себя танцевать под медленно разгоняющуюся музыку. Неспешно. Даже внутренне усмехаясь заботе друга, позволила себе пару раз от души оттоптать ему ноги, на что Торопыжка только хрюкал и подсказывал. Её чуть резковатые движения постепенно начали попадать в ритм, толпа вокруг уже самозабвенно скакала, когда раскрасневшаяся Тэра удивленно обернулась на вопль с помоста:
– Пиплы! Шоу маст го о-о-о-он!
Беснующиеся басы разорвал трубный вой. Толпа взревела и, вместо привычных фейерверков, помост исторг дикий вопль. Шесть драконов рванули над головами. Тэра с визгом шлепнулась на пол спасаясь от снопов искр. Сжалась, прикрывая голову, а толпа восторженно ревела.
Торопыжка схватил за плечи, поднял. В самое ухо донеслось его:
– Эмси разогревается!
А пола под ногами уже нет. Топающие каблуки и туфли разгоняют круги волн по воде.
Тэра пискнула, прижалась к Торопыжке, но, видя вместо испуга веселую физиономию, отстранилась и присела. Повела рукой. Пальцы ощутили каменный пол, но глаза… глаза лгали, упорно показывая разбегающиеся от прикасающихся к воде пальцев круги. Отражение изумлённой девушки. Беснующуюся вокруг толпу. Странную толпу. Тэра встала и огляделась. Здесь всё не так. Не эти люди заполняли танцпол, не в этой одежде. Боже, почему Торопыжка выглядит как крашенный хипстер? А хипстер, похоже понял, крикнул сквозь шум:
– На себя посмотри.
Тэра опустила глаза:
Вместо комбинезона короткое алое платье. Подол косой юбки не прикрывает колена.
"Эй, алё! А загореть-то когда успела?"
Удивленно смотрела на свою бронзовую кожу. Голой рукой осторожно коснулась бедра у прилипшего к тонкому поясу короткого края юбки.
"Комбинезон. Его ткань… это же не кожа. Как?"
– Это всё Эмси, Тэ! Он рисует!… Ну давай же!… – сквозь рвущий уши бешенный ритм донеслось его тихое, – Взорвем танцпол!
Тэра удивленно обернулась к помосту.
"Как это вообще?…"
И вдруг над пультом сверкнул перстнями кулак. Врезал бас и музыка стихла. Толпа замерла. Над головами разверзлось ночное небо. Мириады звезд медленно наплывали из ниоткуда. Удивленная толпа таращилась ввысь и не замечала того, от чего ускорилось и без того стучащее сердце раскрасневшейся девушки. Вот оно. Под тихие, вкрадчивые аккорды, почти не слышные, Тэра ощутила пульсацию мелких волн на полу. Отражения звезд стали первыми языками огня, крошечными ростками пламени лизнули каблук туфли, носок. Тэра уже не удивилась, что смотрит не на ботинки. А вот Пантера уловила играющий с гранью сознания ритм. Почти не слышную после оглушительного рёва музыку, которая минуя уши, проникает басами в тело, касается сердца, играет на струнах тела, рождая томительную тревогу. Ожидание. Нет, Эмси гений, смешная на вид обезьянка за пультом тонко и продуманно очаровывает толпу. Тэра прикрыла глаза и вспомнила Торопыжкино "взорвем танцпол". Да… Да, вот он ритм. Музыка не будет быстрой. Только ритмичной. Тэра медленно грациозно присела, и воды под разбежавшимися огоньками коснулось уже калено дерзкой Пантеры. Изумрудные глаза под щекочущий тревогой аккорд с вызовом сверкнули на друга. Рука дерзко откинула кудрявые локоны. Хипстер сглотнул.
А на лице Пантеры проступила зовущая коварная улыбка.
Торопыжка не понимал, что происходит, но чувствовал зов неслышный ушами. Не понимал как, но вытянувшаяся из неоткуда музыка единой волной вскинула незнакомку в алом, повела в сторону, заставляя выгнуться. С отвисшей челюстью он таращился на плавно покачивающуюся фигуру, на медленно, с вызовом, скользнувший по лацкану пальчик, и в такт нарастающей музыке закружился в танце с такой знакомой незнакомкой. То прогибающейся послушной волной, то с дерзкой улыбкой ускользающей из объятий, то одним взглядом, жестом расчищающей пространство вокруг. И вот, опять, ловя ускользающую партнершу, краем глаза заметил, как она играет с алыми переливами пламени. Нет! Она и есть пламя! То приближаясь и опаляя, то выскальзывая из объятий пламя ниспадало, взвивалось, влекло. Приковывало взгляды, расчищая танцпол вокруг. Она играла с пламенем. Трепетала с ним, была им. Торопыжка уже забыл где он, наслаждался живым пламенем в звездах, а толпа расступилась. Музыка стихла и пламя опало. Раскрылось лепестками переливающегося бутона, высвободив невысокую хрупкую девушку в алом, на коленях, склонившуюся к маленькому всполоху пламени. В последний аккорд она осторожно протянула гаснущий язычок Торопыжке. Как душу. В изумрудных глазах сверкнула слеза. В тишине прошептала:
– Возьми.
Пламя погасло в руках ошарашенного Торопыжки и толпа взорвалась бурей аплодисментов. Тэра поднялась, похлопала друга по плечу. Улыбнулась:
– А ты неплохо двигаешься для старикашки. – и уверенно пошла сквозь толпу к столикам, а хипстер так и стоял смотря на собственные ладони сведенные лодочкой. Туда где умерло пламя. Даже серые глаза забыли, что надо моргать.
Тэра вынырнула из круга и опустилась за свободный столик. Из-за плеча откуда ни возьмись вынырнул официант, поставил высокий бокал с прохладным соком, а девушка смотрела как ошарашенный хипстер топает ей навстречу. Шагает за круг танцпола и превращается в привычного… нет, не Торопыжку… задумчивого, внимательного, обескураженного Клотара. Он подошел и медленно опустился рядом. Обеими руками вцепился в бокал, тихо исторг:
– Пристрелите мой процессор, – и присосался к прохладному соку, не сводя глаз с играющей улыбки под смеющимися изумрудными глазами. Оторвался, – Нет, а я её ещё танцевать учил, а… Это ж надо, – и снова присосался к бокалу. Из-за плеча возник официант и поставил второй бокал. Тэра пригубила, не сводя глаз с приятеля. Его ошарашенный взгляд, казалось, просто прилип к ней, вот только… только его пиджак… он опять сиреневый. Тэра опустила взгляд – платье исчезло, уступив место привычному комбинезону. Всё правильно, она давно уже не в "Тихой заводи", не на Карстаке.
Клотар потихоньку отходил от шока, превращаясь в привычного Торопыжку: