- А что я получу взамен?
Северус ошеломленно уставился на седобородого старца, которого, несмотря ни на что, уважал все эти годы. Вот тебе и Светлая сторона...
«Взамен?»
«Взамен за жизнь Лили?»
Ясно осознавая на что обрекает себя, отчаявшийся мужчина хрипит в ответ:
- Все что угодно.
Полумрак.
В доме тихо. Хотя нет... что это за звук?
Всхлипы. Кто-то плачет. Лили!
Северус на дрожащих ногах кинулся к лестнице на второй этаж.
О, Мерлин! Нет! На ступенях, неестественно вывернув голову, распласталось мертвое тело Поттера.
Сердце не иначе сейчас пробьет дыру в груди. В ушах звон. Приступ тошноты буквально душит. Ступени... чуть приоткрытая дверь... он замер у порога, не решаясь пошевелиться. Он уже знает что там увидит...
Кончики пальцев ощутили прохладную шероховатость дерева, дверь легко поддалась. Маленький мальчик с такими знакомыми зелеными глазами полными слез уставился прямо на него, всхлипнул и посмотрел в сторону. Северус, чуть дыша, повернулся туда же. Пространство медленно поплыло, сворачиваясь и закручиваясь вокруг лежавшей на полу рыжеволосой женщины. Он не видел больше ничего, будто была только Лили, парившая в невесомости.
Мозг в его голове разрывался подобно попкорну, заполняя череп разбухающей ватой и пульсирующей болью. В груди все сжалось – не продохнуть. Будто из далека он услышал собственный плач. Он рыдал, сидя на полу, рядом с той, что держала его сердце в своих руках, пока была жива, а теперь забрала его с собой... туда, откуда нет возврата. Всё кончено…
Голова, не выдерживающая разбухающего давления изнутри, стала понемногу отключаться. Северус так и сидел рядом с телом любимой, вцепившись в ее тонкую холодную кисть, мерно раскачиваясь и хрипло подвывая, но уже ничего не соображал. Все вокруг расплылось и медленно угасая, наваливалось неподъемной тяжестью на чуть живого человека, вдавливая в землю...
Кабинет директора Хогвардса вынырнул из воспоминаний отнюдь не сразу. Сознание обезумевшего от горя мужчины отключилось, и он не понимал ровным счетом ничего, что происходило вокруг. Он совершенно не имел понятия как здесь оказался. Будто издалека он слышал успокаивающий, убеждающий его в чем-то голос, но смысл слов оставался за гранью понимания. Все, что он был в состоянии сейчас сделать – это дышать, хотя и это удавалось с трудом. Порой ему казалось, что не ровен час и грудь разнесет на куски от переполнившего ее воздуха, а в следующий миг все внутри сдавливало, и вдохнуть не представлялось возможным. Его знобило, отяжелевшую голову было трудно удержать, пришлось обхватить ее трясущимися руками. Молодой Снейп, скрючившись в своем беспросветном отчаянии, бормотал, еле ворочая непослушным языком:
- ...умерла... навсегда... лучше бы я умер...
- И какая от этого была бы польза？ – сквозь горестный туман вдруг пробились слова.
Северус осторожно приподнял голову, пытаясь сфокусировать взгляд на говорившем.
Дамблдор!
- Я думал, вы ее спасете! – сквозь спазм в горле выдавил Снейп.
- Они с Джеймсом доверились не тому человеку, как и вы, – старик тяжело вздохнул. – Вы ведь тоже надеялись что Волдеморт пощадит ее?
Горло сдавило еще сильнее, Снейп задыхался.
- Ее сын выжил, – тем временем продолжил Дамблдор, – у мальчика глаза матери. Вы ведь помните глаза Лили Эванс?
- ПРЕКРАТИТЕ! – заорал Северус.
Старик каждым словом, каждой интонацией будто нарочно снова и снова разрывал и без того изувеченную душу, выдирал ошметки сердца из груди.
– ...умерла... – опять проваливаясь в темноту, простонал он.
- Вас мучает совесть? – догнал его в темном полете голос директора.
Мужчина вздрогнул, тяжело возвращаясь в реальность. Мучает ли его совесть？Она его УБИВАЕТ!!!
- Лучше бы я умер...
- Какая от этого польза? – снова спросил старик. – Если вы любили ее, если действительно любили Лили Эванс, ваш дальнейший путь ясен.
- Что? – затуманенный горем мозг отказывался понимать.
- Вы ведь знаете как и почему она умерла? Сделайте так, чтобы это было не зря – помогите мне защитить сына Лили.
- Ему не нужна защита. Темный лорд ушел...
- Темный лорд вернется, и тогда Гарри Поттер окажется в страшной опасности.
ПОТТЕР... ПОТТЕР... ГАРРИ ПОТТЕР... ДЖЕЙМС ПОТТЕР...
Мозг все еще болезненно пульсировал, но из глубин агонизирующей памяти на него вдруг посмотрели любимые изумрудные глаза. Глаза его Лили... с лица маленького зареванного мальчишки.
- Хорошо. Ладно, – хрипло выдохнул мужчина. – Но поклянитесь мне, Дамблдор, что это останется между нами, никто не должен узнать. Сын Поттера... Я этого не вынесу... Поклянитесь!
- Поклясться, что я никому не расскажу о самом лучшем, что в вас есть? – Дамблдор тяжело вздохнул, глядя в злое, измученное лицо Снейпа. – Ну, если вы настаиваете...
====== Глава 18 ======
Такого всеобъемлющего горя Катарина еще не встречала никогда прежде. Она и сама перенесла в своей жизни достаточно горестей и утрат – пережила смерть мужа, прошла войну, видела смерть друзей и совсем еще детей, вместе со всеми потерпела поражение и попала в плен... Однако гамма чувств, окутавшая сердце Стейпа, страдающего за погибшей любимой, оказалась невпример обширнее ее собственных переживаний. Женщина даже представить себе не могла, что можно вот так любить. Этот, на первый взгляд (да собственно и на второй), странный и угрюмый мужчина умел любить, как никто другой – каждой своей клеточкой, каждой мельчайшей частичкой. И переживал непоправимую утрату точно так же, как любил – он умирал вместе с ней...
Катарина спешно утерла глаза рукавом, но соленые ручейки вновь потекли по щекам. Повернувшись на громкий всхлип, она отметила, что все без исключения сидящие рядом люди подобно ей самой размазывают по лицу слезы. Особенно горестной женщине показалась Минерва Макгонагалл. Обычно сильная и строгая декан львиного факультета отчаянно и беззвучно рыдала, прикрыв одной ладонью подрагивающие губы, а вторую прижав к груди.
Найдя взглядом «мальчика, который выжил», Катарина посмотрела в его глаза, те самые, которые глядели на Снейпа в тот роковой день. Гарри тоже плакал, но скорее всего из-за только что увиденной им смерти матери.
Даже редко кто из пожирателей остался равнодушен. Суровые мужики украдкой смахивали непрошенные слезинки, а женщины утирая глаза и сморкаясь в платки, совсем по-иному, с нескрываемым любопытством и интересом рассматривали «предателя».
Сам же Волдеморт нарезал круги вокруг Снейпа, словно голодная акула вокруг хлипкого плотика с лежавшим на нем куском мяса. Он не сводил дикого взгляда с того, кто умудрился так долго водить его за нос. Женщина чудом сдержалась, чтобы не хохотнуть в голос. У этого урода и носа-то нет!
«Чтоб тебе поскорей издохнуть, чучело безносое!».
А потом всё продолжилось снова.
Какое-то время Северус не выходил из пьяного угара. Он пил, и пил много!.. Однако легче не становилось, порой было даже хуже.
Потом его арестовали как одного из приспешников поверженного Того-Кого-Нельзя-Называть. Он смутно помнил камеры и допросы. Было откровенно плевать. Помнил перекошенное ненавистью лицо Аластора Грюма. Во время допросов тот оторвался на «паршивом пожирателе» на славу – хруст костей, наверно, слышали на других этажах, а разбитое лицо не успевали залечивать. Потом был суд. И снова Снейпу было совершенно одинаково, какой вынесут приговор. Он молчал. И ему совсем не было страшно... Он не боялся Азкабана, не боялся дементоров. Эти твари питаются светлыми воспоминаниями. Северус искренне полагал, что рядом с ним тюремных стражей ожидает голодное существование. А уж смерти он не боялся и подавно, но даже был бы ей рад.
Однако Дамблдор не оставил своего нерадивого бывшего ученика. Директор Хогвардса вытащил его из заключения, взял в школу учителем, часами беседовал, пытаясь привести в чувства, хотя и не сильно в этом преуспел. Потом были первые уроки, первые студенты, косые, недоверчивые взгляды учителей, еще недавно учивших его самого. Порой, в воспоминаниях Снейпа об уроках, Кэти замечала себя саму. Хотя молодой учитель и не выделял ее среди других учеников, но память на лица у Северуса всегда была отменная, так что женщине вполне удалось рассмотреть свои тугие косички и румяные щечки.