Ее руки крепче сжимают его лицо.
- Пообещай мне.
Он до хруста сжимает челюсти. Безысходность.
- Пообещай! А я обещаю, что буду ждать тебя! Все равно буду помнить, хочу помнить. И ты вернешь мне память, потому что будешь жив. Пообещай!
Он долго молчит, а потом:
- Обещаю.
Они оба знают, что этого слова он сдержать не сможет.
Она сама направила его руку с зажатой волшебной палочкой себе в лицо.
- Я обещаю дождаться тебя. А сейчас сделай то, что должен.
Холодный лед привычно сковывает внутренности, когда синие глаза, секунду назад смотревшие с такой нежностью, пустеют. Он снова один.
За окном пасмурно, тяжелые тучи, без сомнения, скоро прольются сильным дождем. Грудь неприятно сдавило. Пока ничего не случилось, но предчувствие жутко поганое, а оно редко подводит. Директор Снейп медленно бредет по вечернему коридору вверенной ему школы. До отбоя еще далеко, но учеников встречается мало, теперь редко кто осмеливается ходить по школе лишний раз, все больше отсиживаясь в своих гостиных.
Крик. Женский крик разорвал тяжелую тишину.
Сердце камнем свалилось куда-то вниз. Даже странно, что этот холодный ошметок его внутренностей не громыхнул об пол ледяным углом. Северус бегом несется вперед. Поганое предчувствие снова не обмануло.
Открытый класс. Звуки возни и приглушенное переругивание.
Высокая фигура грозного директора материализовалась в дверном проеме. Оба Кэрроу воровато обернулись и, заметив Снейпа, заметно напряглись.
На полу у их ног распростерлось окровавленное тело девушки. Семикурсница из Равенкло. Линда Флетчер.
Безумно хочется убить обоих. Но подобное чревато тем, что позже Темный лорд его самого размажет по полу.
Лицо – привычная безразличная маска.
В голос – льда и стали.
Но по сути ничего не сделано!.. Он не может НИЧЕГО, чтобы не сделать еще хуже.
Девчонка едва жива. Забрал. По-тихому отправил родителям, внушив последним, чтоб той же ночью все вместе исчезли из страны.
- Северус, мальчик мой, – мужчину остановил горестный вздох за спиной. Он обернулся и встретился взглядом с Альбусом Дамблдором, печально взирающим на него с портрета на стене.
Зельевар напрягся и поджал губы, уже готовясь к ответному выпаду. Но старик лишь невесело улыбнулся ему из своей рамы.
- Долгое время я глубоко и непоправимо заблуждался, полагая, что самый мой большой промах – это Том Рэддл. Непозволительно долго и слепо я стремился отыскать в нем добро среди грязи и тьмы, – старик сокрушенно вздохнул. – Однако, больше всего я ошибся, когда не смог рассмотреть силу и неистовый огонь в сердце замкнутого худенького мальчишки. Тот самый огонь, что позволяет вам, Северус, до сих пор держаться в столь невыносимых условиях. Не думайте, мальчик мой, что я не видел, как вам порой бывало тяжело, и что я не ценил вас. Просто все мы обречены играть свои роли в этом страшном спектакле. И надо сказать, что вы прекрасно справляетесь со своей партией.
Снейп приподнял бровь и медленно развернулся всем телом к портрету старого волшебника. А тот продолжал:
- Вы удивительный, Северус. Глядя на вас, мой мальчик, я часто задумывался о том, что мы слишком рано проводим распределение. Хотя надо отдать вам должное, вы сумели стать истинным слизеринцем, хитрым и изворотливым. Однако же ваш острый ум и таланты к наукам вполне пришлись бы ко двору на факультете Ровенны. А способность работать, позабыв о еде и отдыхе, вполне сделала бы своим в стане трудолюбивых Хаффлпафцев. А уж о Гриффиндоре и говорить не приходится!
Бывший декан слизерина, недобро сверкнув глазами, упрямо вздернул подбородок. В ответ Дамблдор лишь лукаво улыбнулся, кивком на что-то указывая. Мужчина растерянно опустил взгляд в поисках того, на что ему намекал бывший директор, и замер, уставившись на меч Годрика Гриффиндора в собственной руке.
- Стоит ли напоминать, – мягко продолжил Дамблдор, – что меч Гриффиндора способен взять лишь тот, в чьем сердце живет храбрость и лишь в том случае, если сам меч признает человека достойным. И вот незадача! До этого момента подобное удавалось проделать только представителям львиного факультета…
В лесу темно. Пронизывающий холод пробирается до костей. Очередное задание, отданное Дамблдором даже с того света, выполнено. Меч Гриффиндора скоро будет у Гарри Поттера. Волшебная сверкающая лань ненавистного профессора ведет мальчишку к нужному месту. Лишь бы Избранный не струхнул сигануть в ледяную воду. И дай Мэрлин, чтоб мальчишка сумел сам выбраться! Снова искупаться в ледяной воде зельевару отнюдь не улыбается.
Снейп, тяжело привалившись к дереву, издали наблюдает за младшим Поттером. Тело сотрясает крупная дрожь. Мокрая одежда прилипла к коже и теперь покрывается тонкой коркой льда. Но сушить тряпки и греться некогда, все силы и магия направлены на поддержание Патронуса.
А лань, кстати, изменилась…
Почти неуловимо. Он сам не сразу заметил. Лишь когда встретился со взглядом волшебного животного и увидел там безграничную нежность, с которой на него смотрел только один человек. Кэти...
Воздух завибрировал волнами мощнейшей магии, стремительно несущейся прямо в лицо.
«Минерва, что же ты делаешь!»
Щитовые чары!
Ментальные щиты на максимум.
Все эмоции прочь!
- Больше вы в Хогвардсе никого не убьете!
Флитвик.
Стебль.
Слизнорт.
«Нет. Нет. Нет. Я не хочу, не могу нападать на них.»
Молнии, плюясь искрами и потрескивая, летят в спину.
- Трус!
- ТРУС!
Северус чувствует себя старым и разбитым, иссушенным, выжатым и пустым. Вроде еще не мертвый, но точно и не живой. Все тело болит, думать с каждым днем тяжелее. Все чаще он размышляет о необычном зелье и все сильнее портит собственные воспоминания. Разрозненные и затертые, они, не успев показаться на поверхности, скорее торопятся скрыться в глубине прочих обрывков и фрагментов, путаясь и теряясь, подобно стайке испуганных мальков.
Но вот снова четкая картинка. Бесконечно черные бездонные глаза пронзительно смотрят из глубин воспоминаний прямо каждому в душу. Словно пространство вывернулось и теперь именно он – Северус Снейп – следит за ними – мелкими притихшими букашками, запертыми за стеклом террариума.
Катарина уставилась в эти глаза, затаив дыхание, не имея представления, что хочет там увидеть.
- Я знал, что рано или поздно, ты найдешь способ вскрыть мне голову, – такой знакомый голос мастера зелий, звучит непривычно хрипло и надсадно.
Женщина, наконец, поняла – Снейп из воспоминаний смотрел в зеркало, и его отражение из прошлого обращалось к Волдеморту из настоящего, впившемуся в него сейчас своим кровавым взглядом.
- Не знаю, сколько ты смог достать, но будь уверен – всё правда! Я предал тебя. Хотя нет, не так... – кривая улыбка коснулась некрасивого истощенного лица зельевара. – Чтобы предать, изначально нужно быть верным. Ты никогда не был мне Хозяином, потому что я никогда не был по-настоящему твоим слугой.
Волдеморт яростно со свистом втянул воздух. В зале послышались шепотки и ропот. Катарина, ничего более не замечая вокруг, впитывала каждое слово.
- Хочешь жить вечно? Быть всесильным и неуязвимым? – в голосе появились ставшие женщине теперь почти «родными», истинно снейповские, язвительные, насмешливые нотки.
Мужчина фыркнул, вновь криво усмехаясь:
- Держу пари, зелье готово. И оно рядом с тобой. Не хватает только ключа. Сотни вариантов не подошли... Не так ли?
Темный лорд сжал подлокотники своего кресла с такой силой, что дерево под его пальцами жалобно хрустнуло.
Катарина тревожно вжалась в стул.
- Я скажу, – кивнуло отражение Снейпа из воспоминаний. – Я двадцать лет мечтал сказать это, глядя в твою поганую морду. Жаль. Если ты видишь и слышишь этот мой монолог, скорее всего я почти мертв, и в твои глаза мне заглянуть не удастся.
Катарина едва дышала. Предчувствие чего-то непоправимого, заполнило ее всю. Сердце бешено колотилось. Пространство почти искрилось всеобщим напряжением. Губы профессора зелий изогнулись в злобном оскале. Глаза полыхнули безумным блеском.