— Лорд Рутвен, — натянуто произнес шеф полиции. — Не представляю, что могло привести вас сюда.
Еще бы! Он и сам не мог понять, что им движет.
— Я хотел бы поговорить с вами, — сказал он, поднявшись со стула. — У вас найдется минута?
Нейпир приподнял бровь.
— А у меня есть выбор?
Не дожидаясь ответа, он отпустил ожидавших его сержантов. Те вскочили на ноги и поспешили прочь, словно спасаясь от эшафота. Нейпир жестом предложил Рутвену войти.
Однако не успела дверь закрыться за ними, как шеф полиции повернулся к маркизу, горделиво выпрямившись. В его глазах светилась горечь.
— Вам не откажешь в дерзости, милорд, — натянуто произнес он. — Я не стал унижать вас перед своими подчиненными, хотя сомневаюсь, что вы способны на ответную любезность. Но не заблуждайтесь насчет желательности вашего присутствия здесь.
Рутвен поднял руку, останавливая его.
— Пощадите нас обоих, Нейпир.
— Еще чего! Будь моя воля, сэр, я бы сию минуту вышвырнул вас на улицу.
Маркиз едва заметно улыбнулся.
— Будь ваша воля, вы бросили бы меня в пасть волкам, — поправил он, — и хладнокровно наблюдали, как они выгрызают мои внутренности.
Нейпир криво улыбнулся, признавая его правоту. Враждебность окутывала его словно облако, и хотя Рутвен не мог заглянуть в его мысли, он знал, что тот полон злобы и способен на все.
— Что вам понадобилось на этот раз, Рутвен? — требовательно спросил он. — Скажите сразу, чтобы избавить меня от унижения бессильно наблюдать, как Букингемский дворец отменяет мои решения.
— Мне очень жаль, — сказал Рутвен, — но я сделал то, что должен был сделать, Нейпир. Вы собирались повесить невиновного.
— Это вы так говорите.
— Я это знаю, — возразил Рутвен, — хотя и понимаю, что вы никогда не поверите мне. Но в данном случае еще никого не приговорили к виселице — по крайней мере пока.
— Какой случай вы имеете в виду?
— Смерть Итана Холдинга.
— Холдинга? — Нейпир презрительно фыркнул. — Говорят, ваш дед был индийским раджой, что вполне возможно, судя по вашему высокомерию. Мне трудно представить себе, что вы якшаетесь с простонародьем.
— Вы будете удивлены, — спокойно отозвался Рутвен, — узнав, с кем мне приходится якшаться. Но Холдинг был весьма состоятельным человеком, не так ли?
Нейпир пожал плечами и, подойдя к окну, уставился на улицу внизу.
— Возможно, Холдинг был не так богат, как считалось, — произнес он наконец не оборачиваясь. — Мы разбираемся с этим делом. А почему это вас интересует?
Рутвен помедлил, взвешивая слова.
— Ко мне обратился один из его бывших служащих. Я не вправе сказать больше.
— Вот как? — Нейпир обернулся с недоверчивым видом. — Вы хлопочете о ком-то из подозреваемых? И не собираетесь называть его имя?
— Пока нет. — Рутвен выдержал его взгляд. — Я еще не понял, что делать со всем этим.
Руки Нейпира сжались в кулаки.
— Черт бы вас побрал, Рутвен, на чьей вы стороне? — требовательно спросил он. — Мы говорим о нашей стране! О нашей цивилизации! В Англии есть законы — и мы должны жертвовать своими пристрастиями, чтобы поддерживать их.
— Не говорите мне, Нейпир, о жертвах ради страны, — огрызнулся Рутвен. — Клянусь всем святым, я пожертвовал всем, чем дорожил. И хватит об этом.
Нейпир презрительно фыркнул, все еще сверкая глазами.
Гнев Рутвена угас так же быстро, как вспыхнул.
Нейпир прав. К сожалению, прав. Внезапно Рутвена охватила усталость. Жаль, что он не может поговорить с Лейзонби и узнать, действительно ли тот в долгу перед мадемуазель Готье. И ему хотелось бы понять, почему он испытывает такое желание помочь этой женщине. Возможно, Джефф был прав, предостерегая его.
Грейс словно бросала ему вызов. Его влекло к ней. Возможно, вопреки словам Бессета он не настолько уж устойчив перед женской красотой. Зачем обманывать себя самого? В сущности, что делало Грейс Готье менее подозрительной, чем остальные участники этой трагедии? Людей убивают по самым разным и труднообъяснимым причинам. И Нейпиру, вынужденному разгребать все это, не позавидуешь. Грязная работа!
Он взъерошил волосы мальчишеским жестом, от которого никак не мог избавиться.
— Слушайте, Нейпир, можно, я сяду? Неужели мы должны вечно собачиться? Как два подростка, мечтающие вцепиться друг другу в глотку?
— Желаете перемирия? — ядовито поинтересовался шеф полиции. Однако кивнул на стул, затем подошел к своему письменному столу и уселся с усталым вздохом. — Я расскажу вам что могу, Рутвен, — произнес он чуть более примирительным тоном. — Горло Холдинга было перерезано, причем довольно неумело. Он пытался ползти, но истек кровью на полу возле своего письменного стола. Мы подозреваем всех, кто имел доступ в дом.
— Почему вы так уверены, что убийца — один из домочадцев? — спросил Рутвен. — Там не было признаков ограбления?
Нейпир покачал головой:
— Никаких. Холдинг знал своего убийцу, и никто не убедит меня в обратном.
Значит, ни разбитых окон, ни взломанных замков. Сердце Рутвена упало.
— Кого вы подозреваете?
Нейпир снова пожал плечами.
— Возможно, делового партнера, — произнес он. — Или лакея, который, по мнению дворецкого, воровал серебро. Есть еще гувернантка, француженка. Ей удалось обручиться с Холдингом. Но мы не видим у нее мотива для убийства — пока.
От его тона по спине Рутвена пробежал холодок.
— Вы закончили обыск?
— Почти, — ворчливо отозвался Нейпир. — Но мы изъяли учетные книги и корреспонденцию, которые нужно тщательно изучить. Я послал человека в контору «Крейна и Холдинга», чтобы просмотреть отчетность компании.
— Что заставляет вас думать, что виновна гувернантка? — спросил Рутвен. — Как я понял, это она обнаружила Холдинга. Кстати, там фигурировала записка.
Нейпир напрягся.
— Возможно.
— Вы нашли записку? — спросил маркиз с надеждой. — Я хотел бы взглянуть на нее.
Лицо Нейпира помрачнело.
— С какой стати? — осведомился он. — Вы не полицейский и не имеете никакого отношения к расследованию.
Рутвен помедлил с ответом.
— У меня и в мыслях нет мешать правосудию, — сказал он наконец. — Убийство — грех, и того, кто это сделал, следует по закону повесить. Если мне удастся найти убийцу, я с радостью помогу вам затянуть петлю у него на шее.
Нейпир по-прежнему выглядел настороженным.
— Вы что-то знаете, Рутвен? Чувствую, что за вашим визитом что-то стоит.
Маркиз пожал плечами.
— Ничего, — признался он. — Тем не менее я намерен отслеживать это дело до его завершения. Для всех нас будет лучше, если вы не откажетесь принять мою помощь.
На лице Нейпира отразилось что-то похожее на смирение. Он вытащил небольшой ключ из кармана жилета и отпер ящик стола.
— Вы чума на этот дом, Рутвен, — пробормотал он, роясь в картотеке. — Я знаю, что у вас на уме. Вам известно что-то такое, что вы будете скрывать от меня. А потом перетасуете все факты, пока они не сложатся в картину, которую вы надеетесь доказать.
Он вытащил сложенный листок и протянул его маркизу.
— Ошибаетесь, — сказал Рутвен, осторожно взяв записку. — И в мыслях не держу противодействовать вам.
Некоторое время он просто держал ее, потирая пальцами плотную кремовую бумагу. Один уголок был запачкан в запекшейся крови. Значит, Грейс действительно уронила ее. И опять Рутвен ничего не почувствовал. Впрочем, он и не ожидал.
Он развернул записку, обнаружив внутри тот самый текст, который привела мисс Готье, сдержанный и немного официальный. Он вернул записку Нейпиру.
— Возможно, гувернантка лжет, — согласился он. — Но зачем ей убивать Холдинга?
Нейггир усмехнулся:
— Женщины — эмоциональные создания. Хотя, надо признать, это не был бы брак по любви ни с одной стороны. Но Холдинг содержал любовницу в Сохо. Возможно, до нее дошли слухи об этом.
Рутвен хмыкнул.
— Не похоже на человека, который собирается жениться.