— А вот я, пожалуй, могу… — задумчиво протянул Даниэль. — Допускаю, что скарабей Наполеона находился здесь. Джона интересовали подобные вещи.
— Скарабей Наполеона? — подалась вперед Кейтлин.
— Фигурка жука-скарабея — талисман, когда-то принадлежавший Наполеону. Именно его, подозреваю, вы видели в своем наваждении. По крайней мере, все сходится, — заметил Даниэль. — Будущий император нашел его в гробнице какого-то фараона во время египетского похода и с тех пор не расставался со своим скарабеем. Полководец считал, что талисман обладает силой и приносит удачу. После возвращения из Египта карьера Бонапарта резко пошла вверх. Но ничто не дается бесплатно. Изменилось мировоззрение будущего императора. Изначально поддерживающий революцию Бонапарт стал полноправным диктатором и не только восстановил монархию, но и провозгласил себя императором. Его одержимость властью стала безграничной. Полагаю, это влияние артефакта — скарабея. Сам Наполеон тоже начал понимать, что за все нужно платить свою цену, и эта цена перестала его устраивать.
— И он что-то предпринял? — Глаза Гарри загорелись.
Забыв о своих обидах, он наклонился вперед, ловя каждое слово Даниэля. Лорд Фармер оказался хорошим рассказчиком. Кейтлин сама заслушалась.
— Да. Наполеон отдал свой талисман. Видимо, решил, что добился от жизни всего, чего хотел. Он не предполагал, что его постигнет расплата. Удача покинула Наполеона вместе с жуком-скарабеем, когда император подарил его князю Карлу цу Шварценбергу. Допускаю, что амулет мог оказаться в коллекции лорда Маккензи, так как Джон посещал Богемию и встречался со Шварценбергом. Он тогда не рассказал, что это была за встреча и о чем они говорили. Но вполне вероятно, именно в той поездке артефакт попал к Джону.
— Тогда можно предположить, что за скарабеем охотится кто-то из родственников князя? — уточнила Кейтлин.
— Вполне возможно. Подобные артефакты — страшная вещь. Казалось бы, вот оно, исполнение желаний, сила, власть, но все это не бесплатно. Артефакт парализует волю, подчиняет. Не он служит своему хозяину — хозяин находится в подчинении у артефакта. Если допустить, что Шварценберг оказался так же умен, как и Наполеон, и сумел вовремя отказаться от разрушающего действия амулета, он, вероятно, отдал скарабея на хранение барону Маккензи. Все сходится. В Богемии еще кто-то мог знать об амулете и искать его. Гарри, я думаю, вам стоит заняться своими непосредственными обязанностями и выяснить, кто в последние недели прибыл в Лондон из Богемии. Кто знает, вдруг нам повезет?
— Простите, лорд Фармер, — возмутился Дэвис, — но я сам буду решать, чем мне заниматься! Сейчас в моих планах разобрать архивы Джона Маккензи.
— Мистер Дэвис, неужели вы считаете, что с этим не справимся мы с Кейтлин? Не забывайте, я долгое время работал с приемным отцом и гораздо лучше вас знаю замок и его тайники. Займитесь делом, и до завтра я выясню, был ли в коллекции Джона скарабей.
Предложение Даниэля даже Кейтлин показалось вполне разумным, и она не нашла, что возразить, хотя и очень хотела. Ведь сегодня с Гарри Дэвисом ей удалось лишь обменяться парой взглядов. Поговорить не вышло. Девушка хотела проводить сыщика до двери и, если повезет, перекинуться парой фраз; судя по взгляду, молодой человек мечтал о том же. Но проницательный Даниэль Фармер заметил:
— Я буду ждать от вас новостей, а сейчас, позвольте, Мэлори проводит вас к выходу.
Дворецкий, оказывается, уже находился в столовой. Как он здесь очутился, Кейтлин не поняла — она не заметила, когда открылась дверь. Мечты о том, чтобы провести какое-то время с Гарри, разбились, и расстроенная девушка отправилась в библиотеку. Горячий чай и хорошая книга всегда поднимали ей настроение. Можно было предложить свою помощь в разборе бумаг Джона Маккензи, но не хотелось лишний раз общаться с лордом Фармером. Этот человек, как никто иной, умел отпугивать людей и настраивать их против себя. «Интересно, он делает это специально, или подобное поведение просто следствие тяжелого детства и дурного воспитания?» — подумала девушка, прежде чем снять с полки приглянувшуюся книгу.
Огонь в камине мерно потрескивал. Языки пламени лизали обугленные поленья и словно урчали от удовольствия. Кейтлин успокоилась и сама хотела урчать. В библиотеке, в отличие от остального дома, было тепло. Еще пару дней назад девушка принесла сюда шерстяной клетчатый плед и теперь, уютно устроившись в кресле, готовилась провести здесь остаток вечера. Она даже забыла о раздражающем лорде Фармере. Он был где-то далеко, и Кейтлин надеялась, что там и останется.