Но прежде, чем они все потухли, я рассмотрел, как нечто гигантское и слизкое вылазит из расколовшегося шпиля, как отвратительный эмбрион из зародышевых оболочек.
А затем наступила тьма.
Бобби схватил детонатор, но ничего не произошло.
— Грёбаные провода перерезаны! — прокричал он.
Тьма наполнилась криками людей, топотом ног убегающих, воем вылезающего из крыши церкви монстра и удушливым гнилостным запахом.
Я знал, что провода не были перерезаны.
Детонатор срабатывал от электричества, а оно было отключено, как и любая батарея и генератор в Провиденсе.
Я слышал, как разваливалась церковь, когда из неё этой ночью рождался Скиталец Тьмы.
И сегодня он окончательно насытится…
Это хищное, безумное создание пожрёт весь город.
Оставался последний шанс.
Я пробрался через ряды полицейских к стоящему в конце парню, который сжимал в руках мощную винтовку.
Я выхватил оружие, вскарабкался к ограде и вцепился в прутья.
От монстра исходил такой жар, словно я подставил лицо к зеву доменной печи.
Я всунул винтовку между прутьями ограждения и выстрелил туда, где, в моём представлении, стояли бочки с бензином.
Первая пуля прошла мимо, но во вспышке выстрела я смог скорректировать траекторию и выстрелил второй раз.
Пуля угодила в бочки, и они взорвались с оглушительным грохотом. Взрывной волной меня отбросило от забора на капот патрульной машины.
Прямо перед церковью в небо поднялся огромный столб огня.
Тогда мы в первый раз действительно смогли рассмотреть Скитальца Тьмы.
Сначала он представлял собой бесформенную массу с колышущимися лентами и отростками живой, извивающейся черноты.
А когда колокольня развалилась окончательно, он развернулся, окрашенный мерцающим рыжим пламенем.
Он не был чёрным, как мне представлялось — так казалось из-за теней, которые его составляли.
На самом деле он был бледным, даже почти прозрачным, как личинка.
Абсолютно лишенный цвета, как и всё остальное, рождённое в полной тьме.
Я видел пульсирующую, извивающуюся сеть просвечивающихся зелёных и фиолетовых артерий.
Когда монстр, состоящий из развевающейся плоти и бурлящих теней, выпрямился, я увидел, что он имеет овальное, вытянутое туловище.
По обе стороны тела у него имелись гигантские, перепончатые, грубые крылья на костных остовах размеров с корабельную мачту.
Я увидел одинокий, горящий красным, разделённый на три части глаз, исходящий паром, как брошенный в воду раскалённый уголёк.
Когда Скиталец вытянул свою тушу из церкви, я заметил, что нижняя часть его тела состоит из тысяч извивающихся щупалец, каждое из которых заканчивалось зазубренными присосками размеров с крышку канализационного люка.
Они тянулись на сотни метров вниз, цепляясь за фундамент церкви, подобно корням дерева.
Но когда Скиталец потянулся вверх, щупальца освободились, и церковь рухнула.
Это был Ньярлатотеп.
— Господи Иисусе, чтоб я сдох, — выдохнул Бобби.
Аминь.
Скиталец резко, пронзительно зажужжал; крылья захлопали, поднимая вокруг него смерч.
А затем он начал растворяться.
Только так я могу описать происходящее.
Его плоть превратилась из бесцветной в кроваво-красную, яркий цвет которой очертил сморщенное тело, а затем стала полностью чёрной.
Из клубов дыма вылетали языки пламени.
Это напомнило мне кадры хроники крушения дирижабля «Гиндебург», когда падавший цепеллин начал гореть в воздухе, извергая клубы дыма и огня.
Только Скиталец, в отличие от «Гиндебурга», не упал на землю, сгорая дотла, а поднялся ввысь… Искрясь, дымясь, пылая, хлопая огромными крыльями.
Мы наблюдали за этим секунд десять-пятнадцать, а затем он растворился во мраке.
Я рассмотрел, как он мелькнул среди тёмных туч, но уже в следующее мгновение Скиталец Тьмы исчез.
Поднялся до мерцающих звёзд.
Я слышал, как кто-то всхлипнул:
— О Господи…
Больше никто не выдавил ни слова.
9
«Что же произошло дальше?» — спросите вы.
Тело Бреннана нашли в километре от церкви на крыше дома, обгоревшее и обуглившееся.
Свидетели рассказывали, что оно ещё тлело, когда упало на здание.
Его личность определили по зубам.
Остальных так и не нашли, за исключением скелета одного парня в подвале.
Его кости практически расплавились.
Заметьте: не обуглились, а расплавились.
Я поговорил со знакомым парнем, который работал в крематории.