Пришелец -- крупный бритоголовый мужчина с тяжелой челюстью и маленькими глазками -- сделал шаг ко мне и потянулся за мечом. Стало страшно. Прежде чем самой схватиться за клинок, я быстро огляделась -- мастера почему-то нигде не было. Я осталось один на один с этой ходячей смертью. А как его еще назвать, если двигался он столь стремительно, что я практически сразу вынуждена была уйти в глухую оборону? Несколько минут, которые показались мне часами, я все же продержалась, но страх, оказывается, коварная штука -- он забирает куда больше сил, чем собственно сражение, а потому выдохлась я непозволительно, просто постыдно быстро и вскоре валялась на земле, обезоруженная, а в горло мне упирался чужой клинок.
Значит... всё?.. Но противник почему-то не спешил меня убивать. Вместо этого он криво ухмыльнулся и... исчез. Фантом! Вот почему я не ощутила его при приближении как живое существо.
Одновременно с разных концов площадки появились мастер Оли и Бьярта. Чародейка смотрела на меня бесстрастно, словно ее ничуть не задело и не взволновало только что случившееся, а вот мастер был разгневан:
-- Чему я тебя учил, Тень?! Стоило вкладывать в тебя столько сил, чтобы ты перепугалась до мокрых штанов в первой же стычке!
Ну да, перепугалась. И стыдно мне не было. Обидно -- да. Но больше из-за злых слов наставника и самой учиненной им проверки, чем из-за собственного поражения. В конце концов, до сих пор у меня не было иного противника, кроме мастера, да и появление постороннего на закрытой, охраняемой магией территории поместья оказалось для меня полной неожиданностью.
С этого дня на недостаток разнообразия партнеров по спаррингу жаловаться мне не приходилось. Они возникали на площадке внезапно -- перед занятием, во время него (тогда мастер просто отступал в сторону) или сразу после. В фантомов были заложены разные цели и техники боя, они отличались друг от друга внешним видом, телосложением, манерой движения и физической силой. Но бояться я перестала, а потому начинала потихоньку справляться. Когда наставник заметил, что я могу продержаться против сильного соперника довольно долгое время, он... выпустил на меня двоих!
Разумеется, я не справилась. Ни в первый раз, ни во второй. Мне понадобилось немало дней и усиленных тренировок, чтобы однажды почувствовать ритм боя с двумя противниками одновременно и выстоять.
Надо ли говорить, что вскоре их стало трое? Правда, я заметила, что набор навыков, которые демонстрировали мне фантомы, не выходит за рамки того, что уже показывал мне наставник. Неудивительно, ведь создавая заготовки для кукол, чародейка вкладывала в них то, что могла извлечь из памяти моего учителя.
Но их все равно было трое, то есть их количество ровно в три раза превышало то, с которым я готова была согласиться -- сознательно, а не под давлением обстоятельств. Увы, со мной по этому поводу никто не советовался.
Собственно, с некоторых пор я почти все время тренировалась с фантомами, мимолетно удивляясь, как это у Бьярты хватает сил стряпать их в таком количестве. Впрочем, я давно уже не сомневалась, что моя наставница -- выдающаяся чародейка.
А я... я сражалась с куклами, даже 'убивала' их, но и сама порой получала вполне реальные ранения. Не слишком серьезные -- то ли заложенная программа ограничивала тот вред, который мне могли нанести искусственные противники, то ли чародейка позаботилась о том, чтобы защитить меня дополнительно. Впрочем, я не видела и не ощущала ее чар на своем теле.
Фантомы приучили меня ничему не удивляться. Подумаешь -- постороннее лицо на площадке! Обезвредим, потом разбираться будем. А если лицо вооружено и надвигается на тебя с весьма недвусмысленными намерениями, то тут и вовсе никаких вопросов. Потому что жить хочется, а ядовитый разнос от мастера получать -- совсем нет. А потому трое парней, выступивших на площадку из-за деревьев, заставили лишь привычно собраться. Они не производили впечатления силачей, да и вооружены были как попало, но то, как они двигались, не оставляло никаких сомнений -- эта троица здесь по мою душу. Как и четвертый, который показаться не соизволил. В общем, очередной сюрприз от дражайшего наставника. Что ж, не стоит разочаровывать учителя. Главное -- что? Не дать им атаковать меня одновременно, по возможности уменьшив количество противников до приемлемого. А ножи метать я все-таки наловчилась. Первый -- невидимый. Короткий хрип из кустов -- я машинально отметила, какие все-таки убедительно-натуральные фантомы получаются у Бьярты... Еще один схватился за горло и покачнулся... А вот третьего снять мне не удалось, только слегка задеть -- ловкий парень умудрился уйти из-под летящего ножа, и метнуть еще один я уже не успевала, слишком близко, пришлось принимать бой. Как ни странно, он получился коротким... слишком коротким, считанные минуты. Даже не ожидала -- все же обычно меня натаскивали на более умелых противниках.
И вот я стояла и молча пялилась на окровавленные тела, валявшиеся у моих ног, и до меня медленно... очень медленно доходило: живые. Были живыми. Двигались, дышали... думали, наверно, о чем-то, сражались за свою жизнь, пусть и не слишком искусно. А теперь -- лежат.
Заунывный, нескончаемый вой бил по ушам, давил на плечи, пригибая к земле, выворачивал суставы. Я даже не поняла, что этот надсадный вой издает мое собственное горло, пока мастер не встряхнул меня, оборвав вопль. Я замолчала. Только тишина, которая пришла на смену крику была еще страшнее, потому что она позволяла быть мыслям. Мыслям, которых я не хотела, которые отказывалась принять. Но они все равно рождались и были -- о том, как легко сделать живое неживым. И о том, как это -- перестать быть. О том, что именно моя рука оборвала эти жизни. И -- еще страшнее -- о том, что у них-то, в отличие от меня, были судьбы. И что, бывает такая судьба -- перестать быть и лежать здесь изломанными куклами, уставившись в небо остекленевшими глазами?
Кажется, мастер говорил что-то. Даже кричал. И по щекам бил. Я его не слышала, но от пощечины вздрогнула и повернулась к нему, однако никак не могла сфокусировать взгляд и увидеть. Да и не хотела. Еще пара хлестких ударов никак не отразилась на моем состоянии. В голове звенело, а мысли так и двигались по кругу, словно подчиняясь какому-то убийственному ритму. Выхода из этого круга не существовало.
Очнулась я спустя часы -- а может, и дни -- в собственной постели и долго лежала, пялясь в потолок. Мыслей больше не было. Когда потолок наскучил, я вновь закрыла глаза и попыталась отключиться. Правда, при этом я не особенно понимала, какого состояния хочу достигнуть, а потому захныкала от тщетности своих усилий. Чья-то рука приподняла мою голову, в рот полилась терпкая жидкость, и я все-таки провалилась в сон.
Когда я окончательно пришла в себя, за окном пылал закат -- не знаю какого дня. Бьярта сидела тут же, в комнате. И мастер Оли тоже. Я прислушалась к себе: мысли были те же, но теперь я могла немного управлять ими, осознавать происходящее и говорить.
Правда, прежде чем я начала делиться переживаниями и задавать вопросы, заговорила чародейка.
-- По какому поводу истерика? -- осведомилась чародейка.
-- Я их убила, -- собственный голос казался глухим и чужим. -- Они были живые. Теперь -- нет, -- короткие фразы давались мне легче, их можно было произносить на выдохе, не боясь, что непроизвольные всхлипы вмешаются в речь, делая ее малопонятной.
-- Убила, -- подтвердила хозяйка. -- И еще будешь убивать. Не думаешь же ты, что у тебя будет возможность оставлять в живых тех, кто нападет на принцессу? Они убьют тебя и носительницу, если ты проявишь слабость. Если их схватят, то все равно казнят, и это будет куда более мучительная смерть, чем могла бы подарить им ты.
-- Но... эти -- они ведь обычные. Они не покушались ни на какую принцессу.
-- Да неуже-э-эли? -- иронично протянула Бьярта. -- И откуда, по-твоему, они здесь взялись? Погулять пришли, вчетвером и с оружием?