В ее словах, несомненно, имелся резон.
-- Нэл, а на тебя часто покушались? -- попробовала я на вкус новое обращение.
-- Один раз, когда мне было семь. Хотя... если уж совсем откровенно, то ни разу, потому что это был семейный выезд и покушались, скорее всего, на отца. Говорят, правда, меня потом еще отравить пытались, но это... то ли было, то ли не было. Никто ничего толком рассказать не может, а я сама не помню.
-- А-а-а, -- глубокомысленно отозвалась я, не зная, как ответить.
Я не задумывалась об этом прежде, и мне только теперь пришло в голову: почему именно Нэлиссе, которая не являлась наследницей престола -- в Таунале женщины вообще не могут наследовать ни корону, ни титул, -- понадобилась Тень? Ну ладно, пускай с наследником опоздали... Но почему старшие дочери короля не сподобились в свое время такой защиты? И почему обойден младший сын -- по логике, 'запасной' наследник? Но судя по всему, принцесса и сама не знала ответов на эти вопросы. Разве что, когда я упомянула младшенького, поморщилась, но ничего не сказала.
После завтрака принцессу ждали уроки, и мне предстояло скучать вместе с ней. Вернее, это Нэлисса предупредила, что будет скучно, я же полагала, что учиться -- всегда интересно, о чем и заявила принцессе.
-- Увидишь, -- пожала плечами Нэл.
Ну что сказать? Это оказалось действительно неимоверно скучно. Я еще не забыла уроки географии в исполнении Бьярты, а потому только диву давалась, как можно столь занудно рассказывать об интереснейших вещах. Зато история заставила меня встрепенуться, и вовсе не потому, что урок показался мне увлекательным. Просто неожиданно выяснилось, что об одном и том же событии можно рассказать по-разному. И речь уже не о более или менее скучном повествовании, а о совершенно ином толковании произошедшего.
Не было, оказывается, никаких завоеваний! Ну разве что небольшие пограничные стычки случались, но не тогда и не в тех местах. А были народы, страдавшие под гнетом жестоких и бездарных правителей, которые сами просили о заступничестве сильного соседа.
Я слушала и не верила своим ушам. И с трудом сдерживалась, чтобы не озвучить свое мнение. У меня не возникло ни тени сомнения, что именно от моей наставницы я слышала правдивое изложение не столь уж давних событий: Бьярта цитировала мне письма и воспоминания людей, бывших этим событиям свидетелями. А этот индюк с постной физиономией, который по недоразумению назывался учителем, вещал пафосную чушь.
Нет, я могла себе представить, что именно такую версию событий должны преподавать в школах обычным детям -- чтобы не сомневались в справедливости правителей. Но принцесса-то должна знать, как оно все было на самом деле! Или не должна?..
-- Ты думаешь, я не знаю?! -- фыркнула Нэлисса, когда я поделилась с ней своими сомнениями. -- Некоторые из этих событий происходили уже при моей жизни. Конечно, я была маленькой, но все равно слышала и понимала многое из того, что говорили при мне взрослые. Это было еще до того, как меня заперли от всего мира.
-- Заперли?
Честно говоря, Нэлисса ничем не напоминала сказочную принцессу, заточенную в башне.
-- Ну как -- выделили отдельное крыло во дворце, приставили несколько человек -- самых надежных, проверенных... Гулять -- только на отделенном участке сада под охраной дюжины гвардейцев. Знаешь, что это такое? Это когда ты видишь только их спины и больше ни-че-го! Я рада, что их наконец разогнали. Все-таки четверо -- это не двенадцать, есть надежда хоть что-нибудь увидеть, -- криво усмехнулась принцесса. -- А еще у меня раньше был другой учитель. И рассказывал он все по-другому. А потом его убрали и поставили этого, -- Нэл смешно сморщила нос.
Да-а, оказывается, и у принцесс тоже жизнь несладкая бывает. Но все равно непонятно, чего ради скрывать от нее правду. Она ведь когда-нибудь покинет свою 'башню'. Ну, замуж, может, выйдет. И узнает все то, что пытались держать от нее в тайне. Хотя... смотря за кого замуж, наверно. И еще -- если 'правильно' научить, то чему-то другому верить она уже не захочет. Правда, с Нэлиссой они тут явно промахнулись. Или опоздали просто.
После обеда Нэлисса потащила меня на прогулку. Да, четыре гвардейца -- это определенно не дюжина, но принцесса считала, что и того многовато, и всячески старалась ускользнуть от их пристального внимания. Безуспешно, разумеется. А я могла бы ей помочь, но не видела в этом необходимости, да и охранников подставлять не хотелось.
В конце концов Нэлисса затянула меня в беседку, велев доблестным стражам оставаться снаружи, и засыпала вопросами.
Ей было интересно все: и откуда я такая взялась, и как меня готовили. О себя я много поведать не могла -- все-таки моя жизнь началась лишь на крыльце воспитательного дома, я даже имени своего настоящего не помнила. Зато про подготовку -- без некоторых подробностей, конечно -- я рассказала. Почему бы и нет?
Особенно жадное любопытство у моей собеседницы вызвали яды. Принцесса оказалась благодарной слушательницей -- она ахала, восхищалась и ужасалась в положенных местах. Говорили мы шепотом, заставляя застывших у стен беседки гвардейцев нервно оборачиваться -- они ведь не знали пока о моем существовании.
Ну и я сама не удержалась от любопытства, мне было интересно, какой видит меня принцесса -- раньше мне некому было задать этот вопрос. Серая, к примеру, -- это что значит? Оказалось, это не цвет -- скорее, ассоциация. Нечто, лишенное красок, с неразличимыми чертами лица, выражение которого скорее угадывалось, чем определялось по каким-то конкретным признакам. И -- ни тепла телесного при близком контакте, ни даже просто ощущения моего присутствия, если не смотреть прямо на меня. Как будто и нет никого живого рядом...
А я слушала ее, а сама раздумывала все о том же: какая она все-таки, эта принцесса? Со мной Нэлисса была мила, но со слугами обращалась довольно пренебрежительно. Бьярта, при всей своей строгости, никогда себе подобного не позволяла. Гвардейцами принцесса пыталась командовать, а те делали вид, что подчиняются... до известного предела. Это была словно игра такая: она знала, что плечистые охранники ей неподвластны, но все равно старательно давила, а те подыгрывали, вроде бы поддаваясь, но продолжали невозмутимо выполнять свои обязанности.
Кое-что прояснилось для меня спустя несколько недель.
Началось все с разговора, который я услышала случайно и смысла которого не поняла, но запомнила на всякий случай, как запоминала все, что выбивалось из привычной картины.
Я тогда возвращалась с прогулки по дворцу -- мне удалось найти место, где можно было без помех тренироваться. Я озаботилась поисками такого места почти с самого начала: мастер Оли предостерегал меня, чтобы не забрасывала занятия, потому что форму потерять легко, а вернуть трудно.
Сначала я выбрала зал при оружейной, но у него оказалось два недостатка. Во-первых, он находился на предельном расстоянии от покоев принцессы, и я буквально физически чувствовала, как 'натягивается' наша связь, напоминая мне, что не следует удаляться от своей подопечной. Во-вторых, оказалось, что даже в самые ранние утренние часы там не стоит рассчитывать на уединение. Поначалу-то я обнаружила зал темным и пустым. Темнота мне нисколько не мешала, а пустоту я заполнила по-своему -- выпустила из браслета-артефакта фантома для тренировки. Браслет стал совместным прощальным подарком моих наставников. Бьярта заложила в него заготовки нескольких фантомов: стоило нажать на выбранный камушек, фантом материализовывался, и тренировка начиналась.
В тот первый раз я, видимо, из ностальгических чувств, выбрала своего самого первого противника -- могучего мужика с туповатой физиономией, который, несмотря на комплекцию, удивительно легко двигался. Но стоило мне разогреться, как дверь зала отворилась и раздался сдавленный вскрик. Свидетели мне были, конечно, ни к чему. Я быстренько нажала на камушек, и фантом беззвучно исчез. Однако на крик явились еще несколько человек и -- разумеется, ненамеренно -- перегородили мне выход. Пришлось ждать, пока они убедятся, что зал пуст, посмеются над пугливым гвардейцем, которому мерещится всякая чепуха, и уберутся с прохода. Только после этого я смогла покинуть помещение.