Осмотрев другие ножки диван-кровати, Синцов пришел к выводу, что их верхние части уже не восстановить, они рассохлись, растрескались от больших гвоздей, которые вгонялись в них непрофессионально в полусантиметрах от кромок. Лучший вариант - это заменить их на новые или вообще убрать, скрепив толстые, сохранившиеся еще в хорошем состоянии брусья, из которых была сделана рама дивана.
Старушка, наблюдавшая за его работой, по приглашению Николая, села на диван и, широко улыбаясь, сказала:
- Спасибо тебе, лучше стало, а то и спать совсем не могла на нем.
- Может, под диван книги подложить вместо ножек, а я вам на днях обязательно найду подходящие брусья и прикручу их.
- Только короткие, не высокенькие, а то мне уже совсем трудно залезать на него.
Николай поклонился женщине:
- Хорошо. Так вы, Ангелина Сергеевна, если что, не стесняйтесь. Скажете мне или дочери, или жене, всегда приду и помогу вам.
- Дверцы на кухонных шкафах совсем развинтились, может, и их отремонтируете? - попросила соседка.
"Удивительная женщина, - глядя на нее, подумал Синцов. - Я-то думал у нее уже шарики за ролики в уме заходят, а на самом деле - нет".
- Ангелина Сергеевна, а вы Вертилова помните? - спросил Синцов, выкручивая шуруп с подвесного шкафа на кухне.
- О-о, кто ж его не знает, - всплеснула руками старушка. - Еще тот, еще тот человек, в ад ему дорога!
- Как так?
- Тока туда, - махнула рукой соседка. - Жадный, столько крови испил нашей.
- вашей крови? вы же работали бухгалтером? - удивился Синцов.
- Нашей-то кровушки и испил, - села за стол Ангелина Сергеевна. - Я в то время бухгалтером работала на комбинате, а он охранником труда. Столько денег списывал, что и не пересчитать. Так что из-за него не раз приходилось переделывать все документы. вы даже не можете себе представить, как это сложно и трудно.
- Много было таких документов? - поддерживая разговор, спросил Синцов.
- Много. Хитрец был! Знала, что обманывал, самого счета то нету, а так из головы он выдумывал, сколько и что стоит. Вот придет на завод комиссия, так сразу у него вдруг и спецодежда есть, она, оказывается, поступила в прошлом месяце или в начале этого, а мы, такие-растакие бухгалтера, получается, ее вовремя и не оформили, и именно люди из-за этого ее не получили со складов. А у нас о ней никто и слыхом не слыхивал и не знал, и приказа на ее получение и оформление никакого у нас не было. Или там страховые пояса пришли, а мы, такие-сякие, до сих пор их не оплатили. И вот так постоянно. Еще и премии из-за него нас не раз лишали.
- А они на самом деле были, эти страховочные пояса, спецодежда? - поинтересовался Николай.
- А кто знает? Ведь мы дальше этих документов ничего и не видели, а вот наличных им выдавали много.
- Комиссии той, что комбинат проверяла? - спросил Синцов.
- Не-ет, он сам(!), сам(!) приходил к нам за ними, - женщина показала пальцем в потолок.
- Кто?
- А сам директор или его заместитель. Это они руки нам выкручивали и деньги забирали.
- В самом деле, что ли вам руки выкручивал? - удивившись, переспросил Николай.
- Да, нет же, глупый, вы. Он же ди-рек-тор! Дай столько-то денег, а завтра верну. Он-то - дир-ректор(!). Попробуй не послушайся его, идешь в кассу и выдаешь ему сколько нужно. А на завтра всегда забывал об этом, и нам из-за этого не раз приходилось эти деньги со своего кармана выкладывать. А шубка в то время, знаешь, сколько стоила? Вот, вот, большие деньги, а Вертилов, тоже от нас нос воротил. А бабы боялись его, потому что родни у нас много на комбинате работало, воспротивишься, изживет всех.
- Неужели?
- О-о, молод ты еще сосед, глупый, жизнь не прожил. И твоему батьке доставалось, знаешь, как?
- А отец никогда об этом не говорил мне.
- А, знаешь, сколько он воровал?
- Кто? Мой отец? - вздрогнул Синцов.
- Да, нет, твой отец он мужик честный был, лишнего не возьмет, а возьмет, так никто и не увидит. Ну, там гвоздик, может, еще чего-то маленько. Оно и не видно было. А Вертилов вагонами брал. Да, да, соседушка! - старушка встала с табуретки и подошла к окну. - А куда девались половые доски или, там, двери с замками, или стулья учебного класса? А об этом никто не знал, соседушка? А люди, вахтеры, видели, что приходили рабочие и выносили их, и в машину складывали. Вот, отвозил он их машинами то, говорят, в институт, где его дочка и сын учились, то декану домой или на дачу, или кому там еще из института. То кому-то из города кирпич, который для ремонта цеха привезли. Раз и нету. А потом через год-два узнаем, что директору или кому-то из его замов, дачу построили, или дом. И себе он, говорят, красивый дом построил, аж, в три этажа.
- А где Вертилов себе трехэтажный дом построил?
- О-о, - вопросительно посмотрела Ангелина Сергеевна на Синцова, - я ж говорю, глупенький. Так я тебе и сказала.
- А чего бояться то? - удивился Синцов. - Все уже давно быльем поросло. Просто интересно. Я как-то его провожал на улицу Монтажников, так, там халупа одноэтажная, - соврал Николай.
- Ой-ой-ой. Значится, продал он его. Это там, на высотке он построил его, где ныне новые русские строятся. Строил его после смерти Андропова, когда это, как его, ну...!
- Черненко, - подсказал Синцов. - Он был избран Председателем Президиума Верховного Совета после Андропова.
- Вот, когда анархия появилась, при Горбачеве. А закончил его строить, когда Горбачев в Германию сбежал, и за ним Ельцин пришел командовать.
- И вы молчали, никому не говорили об этом?
- А что еще было нам делать, глупенький. Мы же простые служащие? Если нас с работы выгонят, так такую телегу на тебя напишут, что и в городе больше тебе работу не найти, разве что, поломойкой где-то. А какая безработица была тогда, знал бы ты.
- А о двухэтажном его доме что-то знаете?
- Ой, - встрепенулась старушка. - Вспомнила. Так, тот дом он себе построил еще при Брежневе. В какой-то кооператив вступил. Директор себе так дом построил, потом главный инженер, и он. На армию они что-то делали, никто и не знает, только может, этот, как его...
- Лебедь Лев Львович, - подсказал Синцов.
- А-а, так, тот все знал. Он же кэгебистом был. А я о другом говорю, глупенький, об этом, как его...? - она подняла перед своим лицом руку и, щурясь, стала почесывать большим пальцем указательный и средний пальцы.
- Кораблев, - снова вставил свою версию Николай.
- От, перебиваешь все меня, глупенький, - снова всплеснула руками Ангелина Сергеевна. - Этот тоже все знал. Я хотела сказать - Яценюк. Да, да, главный инженер наш. Хитрющий был, ластится, ластится, а потом, как выплюнет что-нибудь, хоть стой, хоть падай.
- Так, люди они большие, им все можно, - выразил на лице досаду Николай. - Давайте стамеской, хоть одну из рам или форточек Ваших почищу?
- Нет, нет, - затрясла руками женщина, - сквозняк, у меня итак спина болит. Я итак часто открываю дверь, проветрить. васька вот перед тобой убежал куда-то с Муркой.
"А, вот, почему у вас такой запах стоит? Кошек держите", - подумал Николай.
- васька - черный кот, Мурка - серая. Пусть гуляют. Они из одного помета, не гуляют друг с дружкой, Мурка сильная.
- А Ваш сосед, Ангелина Сергеевна, я говорю о Кораблеве? Он тоже потакал Вертилову во всем этом?
- А, не-ет, он ругал его. Сильно ругал! Боялись все Кораблева, он сильный был, тока Лева наш его не боялся.
- Алексей? - невольно переспросил Синцов.
- Да нет, это Лев Львович его не боялся.
- Редкое имя отчество, - улыбнулся Николай, - как у нашего мэра.
- Мера, мера, так это он у нас и есть-то, Лебедь Лев Львович, - посмотрела в глаза Синцова Ангелина Сергеевна.
- А почему же он его не боялся-то? -удивился Синцов.