— Все это растет на кустах и деревьях? — высасывая ягодки отвергнутого капитаном лакомства, приступила к допросу Паллада.
— Конечно… э-э-э… сержант, — водитель старался не отвлекаться, но троглодитские восторги землянки завораживали бедного колумбянина. Мало того: Буш-Яновская сразу поняла, что Фанни ему понравилась. Так и до аварии недалеко.
— Что, прямо под открытым небом?! Вот так вот — безо всякой защиты и очистки?!!!
— Фанни, поумерь пыл, а! — морщась, попросила Полина. — Конечно, без защиты и очистки: на Колумбе не было Завершающей! Уясни это и успокойся!
— Черт возьми! Да у нас такая гроздь потянет на треть моего жалования, а тут…
— Матка Боска! — воздевая глаза к небесам, почти простонала капитан. — Да успеешь ты нажраться этих фруктов!
«Странные у них взаимоотношения, — в то же самое время анализировала лейтенант Коваль, глядя то на радостно поглощавшую виноград и персики Палладу, то на сумрачную Буш-Яновскую, которая при всех безобразиях, чинимых младшей по званию гречанкой, не спешила ту одернуть. — А уж не лесбиянки ли они? Это многое бы объяснило. Насколько я их всех помню, эта сухарь-Полина не потерпела бы такого ни от кого даже три года назад…»
— Я знаю, чем займусь, когда уйду в отставку, — облизывая липкие от фруктового сока пальцы, подытожила Фанни. — Это просто преступление — не наладить поставки этого добра отсюда к нам! Они же тут по нему ходят! Вообрази, Поль: я своими глазами видела мусорник, куда они сбрасывали некондиционный товар! Представляешь, чуть-чуть поддавленную клубнику — в молекулярку! Вандалы!
Кусающий губы сержант все-таки не утерпел и прыснул от смеха.
— А вас, прошу прощения, как звать? — с надменным видом переключилась на него гречанка.
— Мейге Даан, сержант Мейге Даан…
— Я сказала что-то смешное?
— Фанни, успокойся! — вмешалась Полина, чувствуя перемену в настроении Фаины.
— Нет, сержант… — Даан давился смехом, еще не восприняв вопрос Паллады как угрозу и не расценив должным образом предостерегающий тон капитана.
— А что, сержант Мейге Даан, на Колумбе принято таращиться на сиськи незнакомых приезжих женщин? Так, сержант? Может быть, мы выйдем и поговорим, сержант?
«Точно лесбиянки!» — мелькнуло у Александры.
Сержант тут же перестал скалиться и начал бормотать что-то в свое оправдание.
— Так вот, самец Мейге Даан, запомните: мы не колумбянки. Возможно, здесь это и поощряется, но если вы прилетите на Землю…
— Да заткнись, Паллада!
— Я заткнусь, — Фанни вытащила сигарету и раздраженно помяла ее. — Я заткнусь, конечно, заткнусь. Но правду не задушишь, — с этими словами она прикурила, а затем вовсе высунулась в приоткрытое окно. — Эй! Привет, Колумб!
Им вслед таращились изумленные пешеходы…
* * *Колумб, Даниилоград, тот же день…
— Какого дьявола ты устроила все это представление?
Оставшись tete-a-tete в номере служебной гостиницы, агенты переодевались для выезда в Управление.
Паллада только хмыкнула в ответ.
— Ты хорошо разбираешься в картах, но не стоит играть в такие игры на старте. Это мое мнение.
— Она уже никуда не денется, капитан, — Фанни, стоя в одних трусиках перед зеркалом, явно любовалась своим отражением и вертелась так и эдак. — Во-первых, на ней висит убийство «синта». Во-вторых, отсюда улетим либо мы, либо она. Сейчас это игра в «поддавки». Будет доставать — нашлю порчу. На пару неделек — думаю, ей хватит.
— Ты чего на парне оторвалась? — Полина проверяла, не забыто ли что-нибудь важное, но среди распакованных и валяющихся по всему номеру чемоданов царил полный хаос. Ошибиться было нетрудно.
— Мне не понравилось, как этот кретин пялился на меня!
— Свою ревность, капитан, прибереги на другой случай, ладно? — Буш-Яновская усмехнулась. — И заруби себе на носу: не делай того, чего не делаешь обычно!
— Поконкретнее, пожалуйста!
— Поконкретнее? Пожалуйста! Мужик взбесится, если на него засмотрится девушка?
— Если она хотя бы не страшна, то нет.
— Тогда какого, спрашивается, черта?! И не надо стучать кулаком по плечам парней, когда хочешь им что-то сказать. Не надо сушить волосы так, будто это помело. Не надо закидывать ногу лодыжкой на коленку, особенно если ты в юбке.
— О, Мадонна Мия, сколько условностей! Лучше бы уж Джоконда обошлась без гипноза…
— В общем, не веди себя так, чтобы окружающие принимали нас за гомосексуалисток.