Но Манну не слышал слов друга, стараясь справиться с дрожью в руках, из-за которой снимок дёргался, мешая сконцентрировать на себе внимание.
- Раджа, так получается, что ты и Сония…
Манну не договорил, переведя взгляд со снимка на пейзаж за окном, частью которого были счастливые Сония и Прем.
- Ты не должен был этого видеть, - просипел Раджа, умудрившись отобрать снимок у друга, на котором Сония была рядом с Раджой и щурилась на солнце, в то время как разыгравшийся ветер теребил её волосы. – Да, мы были очень красивой парой, - парень печально констатировал факт. – Наше счастье было безоблачным и, как нам казалось, бесконечным. Если бы ни эта авария, то всё было бы по-другому, - уныло закончил он, убирая фото к остальным бумагам.
- Почему ты ничего не сказал нам об этом? – ошалело спросил Манну, глаза которого готовы были выкатиться из орбит. – Как ты мог?
Раджа в бешенстве уставился на друга, сверля его гневным взглядом.
- Как я мог? – переспросил он, брызнув слюной. – Действительно, как я посмел сделать свою возлюбленную счастливой? Как это я дерзнул отпустить её навстречу к её новой жизни, где не должно быть немощного калеки, нуждающегося в её уходе и опеке? Неужели ты думаешь, что я должен был привязать её к себе чувством жалости и долга? Ну уж нет!!! Боги захотели, чтобы она забыла меня и нашла своё счастье с моим другом. Так неужели я должен был нарушить волю Богов???
Раджа задохнулся от нахлынувших чувств. Ему было невыносимо тяжело оттого, что Сония была не с ним, но он поступил так, как должен был поступить.
- Что же теперь будет? – прошептал в ужасе Манну.
- Да ничего не будет, - заверил его Раджа, сумевший подавить приступ слабости. – Прем и Сония будут жить в счастливом браке, рожая детей и радуясь каждому дню. Вот и всё. А моё место в этой инвалидной коляске. Я всё так же люблю Сонию и очень люблю Према, поэтому желаю им счастья, и они никогда и ни за что не узнают от меня всю правду, которую я унесу с собой в могилу.
Манну понимал, что по-другому Раджа и не мог поступить в подобной ситуации. Раз уж так получилось, что Сония забыла всё, чтоб было в её жизни до аварии, то этим она и определила свою судьбу. Прем был ей хорошим мужем, и девушка была счастлива. Поэтому Манну не посмел раскрыть тайну, хранителем которой он стал благодаря случаю. Он был не в праве вмешиваться в эту ситуацию. Он не желал знать подробностей отношений Раджи с Сонией, так как они уже не имели никакого значения для всех участников этой драмы. Скоро Сония и Прем станут счастливыми родителями, и Манну не имел права омрачать их счастье.
Но не все жильцы дома, посвящённые в сокровенные тайны, желали мира и добра счастливым влюблённым. Любопытная Лила, которая обожала совать нос в чужие дела, оказалась за дверью спальни Раджи именно тогда, когда он откровенничал с Манну. Признаться, девушка изначально подумала, что парни заметили её появление возле двери и своим разговором решили разыграть её, чтобы позлить. Но, чем больше она слушала их, тем больше убеждалась в том, что ей посчастливилось стать обладательницей неимоверно ценной информации, раскрытие которой с лихвой покроет все те неудобства, которые причинил Прем ей и её близким. Заодно это был удобный случай поквитаться с ним за её разбитое сердце.
Но девушка была не только любопытна, прозорлива и зловредна, но ещё и очень осторожна, что оказалось весьма кстати в подобной ситуации. Она понимала, что действовать спонтанно и необдуманно нельзя. Лиле хотелось смаковать свою власть над обстоятельствами и над судьбой Према, которому она давно хотела отомстить за её поруганную любовь. Рассуждения Лилы сводились к тому, что если ей не суждено было стать возлюбленной Према, то ей стало бы куда легче, если Прем забрал бы свою жёнушку и убрался восвояси. Но он и не собирался уезжать вместе со своими двумя дружками и ненаглядной супругой. Это ужасно бесило Лилу, и она готова была выть от безысходности. К озлобленности девушки примешивалась и материальная зависимость от сводного брата, ведь этот дом и всё состояние родителей Према должно было принадлежать ей одной, не считая любимых матушку и отчима, вьющихся возле своей ненаглядной дочурки с благоговейным трепетом.
На фоне всех душевных терзаний Лилы, сведения, добытые путём подслушивания, стали просто неоценимы. Завладев ими, она почувствовала себя хозяйкой положения. Но теперь перед ней стояла сложная задача: как выкрасть столь важные фотографии, чтобы насолить Сонии и Прему.
Лила нашла в себе силы не выдать поведением свою осведомлённость. Но она не могла не ужалить побольнее Сонию. Уж слишком сладко было ощущение того, что она теперь хозяйка положения и владеет тайной, способной разрушить хрупкое счастье соперницы.