– Смейся-смейся, – говорю я, рассматривая себя в зеркале. Да, то, что шьёт Катя, не может сидеть плохо ни на какой фигурке.
Такие мы с ней удачливые, такие красавицы, а воспитываем детей в одиночестве. То есть понятно, что от меня муж сбежал, а вот Катя сбежала от своего мужа. Приехала из самого Питера и первое время в основном скиталась по квартирам. Теперь она – женщина богатая, самые именитые горожанки в очередь стоят, чтобы Екатерина Григорьевна осуществила их очередную заветную мечту. Сшить наряд, которого ни у кого больше нет.
Правда, Катя всех предупреждает, что наиболее удачные модели таки войдут в её коллекцию и будут демонстрироваться в Европе.
– В Европе – ладно, – соглашаются заказчицы, – в Европе – это же совсем другое дело, а у нас городок маленький, тусовка вся друг друга знает. В одном и том же платье на ней появляться нельзя.
– Катя, – спрашиваю я её о том, о чем ещё вчера хотела спросить, – а что с тобой происходит?
– Ничего, – пожимает она плечами и отводит взгляд.
– Ты не больна?
– Да ладно, чего уж там, хочешь знать – узнаешь. Я не привыкла от тебя что-то скрывать. Пошли! – командует она, помогая мне снять ещё недошитый костюм. – В самом деле, чего это я всё ношу в себе? Меня уже распирает от мыслей и переживаний.
– Куда пошли-то? У меня всего час, а потом надо вернуться на работу – мне предстоит важная деловая встреча.
– Часа нам вполне хватит. А заодно и поедим. Я со вчерашнего дня на сухомятке. А если точнее, не помню, что я ела и ела ли вообще.
Мы идём с ней в кафе, которое почему-то называется VIP-кафе. Ничего «виповского» в нём нет. Так, небольшое предприятие общественного питания на пять столиков и меню с нерусским названием блюд вроде: лазанья, пучеро или вассершпатцен.
Катя слышит мое негромкое фырканье – не можем мы без выпендрёжа – и оправдывается:
– А что, народу здесь немного, и девушки такие приветливые.
Войдя в зал, я сразу понимаю, что если и говорить по душам, то никак уж не здесь. Шумная компания молодых людей, по виду студентов, расположилась посреди зала основательно и надолго: сдвинула вместе три столика и разобрала почти все стулья, так что остальные столики выглядят сиротливо.
Я беру подругу за руку и веду к машине. Пять минут, и мы у ресторана «Венеция».
Ресторан с виду претенциозный, но кормят здесь хорошо, а в зале не в пример тихо.
Катя нервно оглядывается.
– Ты чего?
– Знаешь, всё-таки в маленьком кафе всех видно, как на ладони, а здесь… человек, которого не жалуешь, может подкрасться незаметно и навязать своё общение…
Теперь я убеждаюсь, что с Катей и в самом деле не всё в порядке. На щеках какой-то нервный румянец, руки подрагивают. А я-то! Целый час чирикала, всё о своём, и ничего не видела. Разве что в последний момент прозрела…
Катя как никто умеет слушать, так что ей хочется рассказывать о себе и рассказывать…
– Девушка, – обращаюсь я к официантке, – можно сделать так, чтобы к нам за столик никого не подсаживали?
– Конечно, – удивляется она, – зал-то пустой.
– Вот видишь! – снисходительно замечаю я, когда официантка, приняв заказ, уходит. – Никто нам с тобой не помешает.
– Ты не понимаешь, – тревожно шепчет Катя. – В город приехал мой бывший муж. Он меня разыскивает. Уже приходил на мою старую квартиру.
– Давай поменяемся с тобой местами, – предлагаю я. И её мучают застарелые страхи. Подумаешь, муж приехал! А она уже сама не своя, и нервничает, и дрожит.
– Зачем?
– Затем, что тебе будет виден вход в зал, и ты наконец перестанешь озираться. Да и чего вдруг среди дня ему приходить именно сюда?
– Он мог следить за мной.
– Катерина, перестань! Знаешь, как это называется? Паранойя! Да и кто такой твой муж? Ты вроде говорила, он врач, но не киллер же…
– Ничего смешного нет! – вспыхивает она.
Катя старше меня на три года, но с самого начала нашей дружбы я веду себя как старшая. Приблизительно так же, как относится к своему другу Димке мой сын Михаил.
Подруга – человек легковозбудимый. Она порой быстро переходит от хорошего настроения едва ли не к черной меланхолии, и такое впечатление, что она всё время чего-то боится.
– А почему ты решила, что приходил твой муж? Ты его видела?
– Нет, но Стас, тот, что купил у меня квартиру, очень подробно его описал. Сомнений быть не может!
Первая купленная Катей квартира была однокомнатной, но и ей, помнится, подруга радовалась как дворцу. Потом ее купил муж одной из старых клиенток, с которым та как раз развелась. Интересно, почему в адресном столе нет Катиного нового адреса? Подстраховалась? Заплатила, чтобы информация о ней стала закрытой?