И вот они подошли к первому зданию и крипте с кристальными окнами. Здесь свет их факелов смешался с мягким сиянием луны, льющимся сверху. Это был круглый зал, где на одном уровне от стены по кругу были установлены шесть мраморных тронов.
На каждом троне восседал бледный труп, их одежды сейчас превратились в рваные лохмотья, плоть же оказалась не подвержена тлению, что было очень странно, принимая во внимание многие тысячелетия или неисчислимые эоны, которые должны были пройти с момента их захоронения. Некоторые намеки на их личность сохранились в тощих серых чертах лица. На их лбах блестели незатейливые диадемы, выкованные из того же странного металла, что и двери. На шеях висели амулеты с одним драгоценным камнем, прозрачным, как слеза, рубином на цепочке из белого золота.
В центре зала находилась небольшая подставка, выкованная из того же металла, что и диадемы. Ледяной холод кольнул кожу головы Конана, когда он увидел, что пыль здесь была потревожена, хотя не было никакой возможности определить, кто именно это сделал. Он проследовал по следам в пыли по одному из коридоров. Они исчезали дальше в темноте, и Конан вернулся к Белит.
Белит стояла в центре зала с улыбкой на губах, рассматривая рубиновый амулет, который сейчас нацепила себе на шею. Она подняла взгляд, ее темные глаза сияли. Она позволила камню упасть, и теперь он висел между ее обнаженных грудей, сверкающий, как сгусток крови на золотой цепи. Конан подавил внезапное дикое желание сорвать эту вещь с нее и отбросить к стене.
Белит схватила Конана за руку и повела его вперед, в темноту другого коридора. Конан остановился, сжал ее руку и притянул ее к себе.
— Подожди, — сказал он, — что-то есть здесь. В пыли я видел…
Белит рассмеялась.
— Разве не ты говорил, что никто не проходил здесь до нас? О, Конан, это лишь некоторые из сокровищ, что мы найдем.
Потом Белит высвободила руку из ладони Конана и помчалась вперед.
Конан выругался яростно и последовал за ней во тьму.
Через ночной мрак Белит убегала от Конана, через один за другим куполообразный склеп. В каждом находился мрачный круг с трупами на тронах и амулетами, идентичными тому, который надела на шею Белит. В каждом лежала опрокинутая подставка, некоторые из них были согнуты, как будто под большим давлением. И в каждом зале Конан видел пыль, потревоженную еще до того, как здесь пробежала Белит. Затем впереди он увидел фигуру пиратки, обозначившуюся на фоне рубинового свечения.
Когда Конан вошел в этот новый зал, он увидел Белит склонившуюся над большим кристаллом, расположенным в центре, этот кристалл был размером с гранат, он пульсировал и бился в сдерживающей его скобе на подставке, пылая рубиновым огнем, как будто великое пламя бушевало в его глубине. Он освещал весь зал своим сиянием, танцующим на лицах и телах мрачных мертвецов призрачными отсветами. Конан почувствовал легкое давление на свой мозг, услышал тихий шорох, словно отзвук тысячи шепчущих ртов, но сумел стряхнуть с себя это ощущение, пробурчав проклятье.
Белит стояла, вглядываясь вглубь кристалла, ее темные глаза блестели странным увлечением. Драгоценный камень между ее грудей теперь ярко светился, пульсируя в такт движению света более крупного камня. Белит покачнулась и ее глаза закатились вверх, а затем она упала на пол, потеряв сознание.
Конан бросился вперед и взял ее на руки. Ее голова откинулась. Она вдруг пробормотала что-то невнятно и начала подниматься. С помощью Конана Белит неустойчиво встала на ноги и осмотрелась вокруг. Она провела руками по своему телу, как будто исследуя его в первый раз, и тут она взглянула на Конана так, словно он был ей незнаком.
Холодок пробежал по телу киммерийца. Движения Белит были странно незнакомыми. И откуда-то он знал, что тот, кто стоял перед ним сейчас, не был Белит.
Она начала говорить. Сначала ее слова были обрывисты, и Конан не мог разобрать в них никакого смысла или определить язык, на котором они были произнесены. Потом она стала говорить на ломаном шемитском.
— Странник. Я — Ксейр. Твоя женщина приняла мою душу в этом драгоценном камне, и теперь я ношу ее тело.
Конан зарычал и вырвал свой меч из ножен. Вскинув его высоко, он повернулся к большому кристаллу в центре зала.
— Обрати свое колдовство, — потребовал он, — или, Кром, я разобью эту безделушку на тысячу осколков!
Глаза Белит вспыхнули внезапным страхом, и она бросилась между Конаном и кристаллом. Конан оттолкнул ее в сторону и вновь встал в угрожающую позицию.