— Кром!
— Митра!
Изощренные ругательства Конана смешивается с проклятиями Нестора.
Нестор бросился к двери, внимательно следя за Конаном, который остановился на мгновение, чтобы закрепить мешок на поясе. Но гигантские трупы уже окружили их. Двое мужчин встали спина к спине в центре стремительной битвы, кромсая мечами круг мертвецов. Конан дернулся в сторону и разрубил голову одному из мертвых воинов, который продолжал сражаться даже без головы, пока Конан не отбросил его мощным ударом. Нестор отрубил руку с щитом у другого. Он наклонился, чтобы поднять щит, почувствовав удары о шлем и нагрудник. Его пальцы захватили ручку щита, почувствовав знакомый вес, затем он распрямился и использовал щит, чтобы ударить двоих стражей, один из них рухнул на пол, второй, шатаясь, отступил. Гандер усмехнулся, закрывшись щитом.
Нестор и Конан угрюмо сражались среди настоящего шторма клинков. Нестор был ранен в бедро и руку. Незащищенному броней Конану был хуже, чем ему, и кровь уже медленно капала из более чем дюжины ран. Мертвец собирался воткнуть свой меч меж его ребер. Конан отрубил его руку вместе с мечом и схватил железными пальцами левой руки его за шею. Он приподнял труп одной рукой и использовал в качестве щита, продолжая бить и парировать удары своим большим мечом. Потом он отбросил мертвеца на своих врагов, сбив троих из них в кучу, через которую стремительно перепрыгнул.
Нестор устремился следом за Конаном, но его нога подвернулась на отрезанной конечности, и он рухнул вниз под градом ударов, а четыре трупа нависли над ним, нанося удары, метя по жизненно важным органам. Нестор прикрылся щитом. Сам на мгновение освободившись от нападавших, Конан вложил меч в ножны и поднял одну из каменных скамеек. С ревом он побежал вперед и протаранил группу мертвецов, склонившихся над Нестором, раскидав их в стороны. Он бросил скамью в одного из них, раздавив его грудь, и схватив Нестора за шкирку, рывком поставил его на ноги. Два воина пошатываясь выскочили через дверь и устремились дальше по коридору. Слева и справа они увидели несколько фигур, шаркающих в темноте. Трупы из верхней галереи опустились, и теперь двигались по коридору к ним.
Конан и Нестор бросились в зал, побежали вдоль балюстрадной галереи и вниз по винтовой лестнице. Они бежали вприпрыжку через темный дворец, преследуемые этой ужасной ордой, через тронный зал и переднюю комнату, через большие черные двери и украшенный колоннами портик большого дворца, и далее вниз по длинной лестнице, где на последней ступеньке они остановились и обернулись.
Несколько мертвых воинов вышли на солнечный свет и последовали за ними вниз по лестнице. Их иссохшие конечности и погребальные одежды рассыпались в мелкую пыль под лучами солнца, а их оружие и доспехи посыпались, гремя, на базальтовые ступени. Чей-то шлем скатился, подпрыгивая, вниз, остановившись у ног Нестора. Под тенью портика другие мертвые стражи теснились группой некоторое время. Потом они развернулись и отступили обратно в черный дворец.
— Сегодня я был так близко к смерти, как никогда раньше, — сказал Нестор, опустив щит. Конан ничего не сказал. Он стоял неподвижно, голубые глаза под его густыми бровями смотрели вверх на черный дворец.
Оба мужчины вдруг почувствовали, как тень чего-то огромного и жуткого прошла сквозь них. Они услышали зловещий голос на чужом языке, шепот, наполненный безумием, проникший в самые глубины их мозга. Земля стала дрожать, как будто какое-то чудовищное существо проснулось в пещерах под плато. Нестор и Конан побежали, когда великое землетрясение накрыло город Катайфон.
Они бежали дальше через бьющийся в агонии город. Здания шатались, как пьяные, засыпая кирпичами улицы вокруг них, а земля трескалась прямо под их ногами. Конан не мог вспомнить, в какой момент он отделился от Нестора. Он выбрался через пролом в стене и побежал дальше, остановившись лишь тогда, когда достиг начала ущелья, там он повернулся и посмотрел на разрушение древнего Катайфона, чьи большие циклопические ворота прогнулись и провисли.
Конан остался ждать, но когда через час гандерландец так и не появился, он направился обратно в Замору.
Аркавия отхлебнула немедийского и удалилась подальше в тень у дальней стены «Красного Кинжала», где собиралась в одиночестве выпить. Здесь не было видно ее косых взглядов, которые она бросала по сторонам, разглядывая нескольких возможных клиентов, и как только те деньги, что оставил ей Конан закончатся… Она вздрогнула и сильнее закуталась в свой плащ.
Огромная тяжелая рука легла на ее плечо, и она повернулась со страхом. Она подняла голову, чтобы увидеть огромную фигуру, стоящую позади нее в тени. Невозможно было спутать огромный размах этих плеч и голубые глаза, которые блеснули из-под капюшона.
— Конан! — воскликнула она, поднимаясь, чтобы броситься ему на шею.
— Тише, девочка, — сказал Конан. — Если кто-нибудь узнает, что я вернулся, тут же полсотни шакалов выйдут на мой след. Я говорил тебе, что найду большое сокровище, и я нашел. Полюбуйся на них.
Конан открыл мешок и высыпал содержимое на стол.
Шесть огромных идеально подобранных изумрудов покатились по заляпанному элем столу, и как только каждый из них замирал, тут же рассыпался в груду зеленой пыли.
— Маха и Немайн, что за напасть? — ошеломленный Конан взял мешок со змеиным идолом и положил его на стол. Аркавия схватила его и завозилась со шнурком. Потом она резко отбросила мешок с визгом.
— Конан, он шевелится! Там внутри что-то живое!
У Конана не было времени, чтобы обдумать эту тайну. Через дверь «Красного Кинжала» ввалился отряд заморийских солдат во главе с дородным и богато одетым магистратом. Тощая фигура в красном кафтане направилась к задней стене таверны, прямо к Конану и Аркавии.
Конан грязно выругался. Он встал спиной к стене и обнажил меч, голубые глаза его сверкали огнем загнанного волка. Солдаты разошлись и придвинулись.
— Ты глупец, раз решил вернуться сюда, варвар, — сказал магистрат. — Мы вели наблюдение за этим местом какое-то время. Торговец Верустес был найден обезглавленным в своем поместье прошлой ночью. Тебе известно что-нибудь об этом?
Конан ничего не сказал. Его глаза сузились, и тень улыбки заиграла на краю его крепко сжатых губ.
— Мы знаем, что ты вступил в сговор с наемником из Гандерланда. Он вернулся в Замору прошлой ночью, тратя деньги, обильно выпивая и хвастаясь вашими подвигами. Пьяному ему удалось каким-то образом прорваться через наш кордон и бежать.
Глаза магистрата остановились на мешке.
— Так и что же это?'
Магистрат поднял мешок со стола и развязал завязки:
— Еще одно свидетельство твоего воровства.
Он сунул руку в мешок, потом резко вскрикнул и выдернул руку назад, живая нефритовая змея крепко вцепилась в его пальцы. Магистрат закричал, когда его рука почернела. Он бешено развернулся и бросился сквозь толпу, а затем рухнул на землю, захрипел, дернулся и затих. Нефритовая змея отпустила его руку и заскользила по полу, заставляя солдат и клиентов отпрыгивать назад, сбивая стулья и табуретки, когда они становились у нее на пути. В зале «Красного Кинжала» разразился хаос. Один из солдат повернулся к задней части таверны, но там уже не было ни Конана, ни Аркавии.
С поразительной скоростью варвара, Конан удачно выбрал именно этот момент замешательства, чтобы забрать свою женщину и исчезнуть в ночи.
«Von Kalmbach»
Гробницы Йкарху
Вечность, в разбитых древних криптах,