Феламора тихонько вскрикнула и повисла было на державшей ее за горло руке, пытаясь вывернуться, но ей снова ткнули ножом под ребра и заставили встать на ноги. Потом ей быстро и туго связали за спиной руки и швырнули на землю, лицом в мокрые листья. Некоторое время она лежала неподвижно, судорожно глотая воздух под собственным плащом, накрывшим ей голову, а затем приподнялась и неуклюже перевернулась на спину, чтобы посмотреть, в чьих руках она оказалась. Это был Тензор. Сначала она даже не испугалась, ведь когда-то они были союзниками!
Около минуты Тензор пристально рассматривал ее, стараясь понять, кто она такая, пока ему не удалось рассеять ее чары и узреть ее истинное обличье.
— Кого я вижу! — медленно проговорил он. — Да это же Феламора! Так, значит, ты еще жива? А что тут делаешь?
— Я могу спросить тебя о том же самом, — ответила Феламора, с трудом вставая. — Развяжи меня.
Но Тензор даже не пошевелился, продолжая разглядывать ее сквозь щелки прищуренных глаз. До него постепенно качало доходить истинное положение вещей. Очевидно, Карана похитила Зеркало совсем не для Мендарка! Не зря же тот сетовал, что его старый друг Тензор ему не верит! У Феламоры были основания желать заполучить Зеркало, и если бы он, Тензор, знал, что она жива, он в первую очередь заподозрил бы именно ее. Да, наверняка за Зеркалом охотится не Мендарк, а Феламора! Тензор пришел в ярость: Зеркало снова ускользнуло у него из рук, а виновата в этом была Феламора, которую устраивало уничтожение аркимов. Вот она и спряталась здесь за деревьями, со злорадством наблюдая за тем, как другие выполняют за нее грязную работу.
— Это все ты! — прорычал он наконец, вновь страдая от уязвленной очередным поражением гордыни. — Я все понял! Это все твои проделки! Ты своими феллемскими штучками заставила Карану предать нас. Это из-за тебя Карана похитила Зеркало! Из-за тебя вельмы убили наших братьев и преследуют нас, как свирепые псы! — Он повернулся к оставшимся в живых аркимам: — Свяжите ее покрепче и заткните ей рот. Отвезите ее в Шазмак и караульте, пока я не вернусь. Блаз, ты переправишься с ними через реку и расскажешь остальным в Нарне, что тут произошло. Я же пойду туда, куда завели вельмов Еннис и Тель. Встретимся на Гарре, в двух лигах выше по течению от Нарна. Ждите меня там на закате или на рассвете. — Затем он обратился к Феламоре: — Мы будем держать тебя в Шазмаке, пока к нам не вернется наше Зеркало. Когда оно снова окажется у нас, мы тебя отпустим.
Когда Феламора, понявшая, что эта случайная встреча разрушила все ее планы, наконец заговорила, от злости в ее голосе вздрогнул даже Тензор:
— Я не подбивала Карану предавать вас. Я приказала Магрете отправиться в Фиц Горго в одиночку. Карана выдала Иггуру, кто я такая, точно так же как предала вас. И не нужно обвинять меня в нападении вельмов. Мне, как и тебе, больно видеть, как проливается бесценная кровь аркимов… Но предупреждаю тебя, — продолжала она ледяным голосом, — судьба аркимов висит на волоске. Настал черед делать выбор. Ты сам можешь этого и не понимать, но тебе придется делать его именно сейчас. Мы должны объединиться в борьбе против вельмов, а не друг с другом. Пленив меня, ты погубишь Шазмак, ибо ничто не сможет заставить меня свернуть с избранного пути.
— Послушай ее, Тензор! — сказал Блез, высокий худой арким с кровавой раной на плече. — Аркимам нужны друзья, а не новые смертельные враги!
Тензор взглянул в глаза Феламоре и увидел в них свой приговор. Мгновение он колебался, но ярость и отчаяние завладели его разумом, и все дальнейшие возражения только укрепляли Тензора в его желании выполнить свое намерение. Он выпрямился во весь рост, и даже Феламора поразилась его величественной стати.
— Мы — аркимы! Твоя дружба помогла бы нам, но мы можем обойтись и без нее. А ведь ты была в состоянии спасти наших братьев! — добавил он с горечью. — Уведите ее. Обращайтесь с ней хорошо, но караульте день и ночь. Остерегайтесь ее штучек. Ни в коем случае не развязывайте ее!
Аркимы схватили Феламору, которая какое-то время сопротивлялась им, несмотря на свои путы. Она смерила Тензора взглядом, полным безумной злости, и тот попятился, неожиданно осознав, что ее воля, гордость и сила ничем не уступали его собственным и теперь ему предстояла схватка не на жизнь, а на смерть с новым противником.
— Посеешь ветер — пожнешь бурю, — сказала ему Феламора. — Ты снова познаешь ужас, которого не испытывал на протяжении жизни целых пятидесяти человеческих поколений. Твои враги уже готовятся.
От этих слов у всех аркимов мороз побежал по коже. Они еще крепче связали Феламору, заткнули ей рот, завязали глаза и повели ее в сторону лодки. Тензор остался стоять в нерешительности, пытаясь понять, правильно ли он поступил, потом постарался отвлечься от мыслей о Феламоре и пустился по следам вельмов.
Для Феламоры путь в Шазмак превратился в один бесконечный кошмар. Ее тащили с завязанными глазами сквозь колючий кустарник и через ледяные речки. На берегу какой-то реки ее посадили в маленькую лодку, которая со страшной скоростью куда-то помчалась, качаясь и ныряя среди волн. Феламора сидела на дне лодки и ждала, что они вот-вот перевернутся. Наконец под днищем зашуршал песок. Они были на другом берегу. Блез отправился в Нарн, а Феламору в страшной спешке потащили вверх по течению реки. Их маленький отряд шел без остановки, а голос сопровождавшего ее аркима Феламора слышала только тогда, когда он предлагал ей еду или питье.
Затем последовало казавшееся бесконечным путешествие по безмолвным сырым и холодным пещерам, вверх по скользким каменным ступеням и каким-то лестницам, и, наконец, последний стремительный бросок к башням Шазмака, среди которых непрерывно завывал ветер.
Вот и закончился первый день ее заточения в Шазмаке! Феламора была настолько истерзана, что у нее болели даже кости. Она была в отчаянии. Мучаясь бессонницей, почти теряя рассудок, она непрерывно думала о своем положении, о том, как несправедливо обошелся с ней Тензор, и о том, как необходимо ей очутиться на свободе. Как же она позволила аркимам схватить себя, тем более что Зеркало было так близко! Ей обязательно нужно было вырваться на свободу!
Она осмотрелась по сторонам, изучая свою темницу. У нее не было ни малейшей возможности бежать из этой тюрьмы, находящейся в недрах отрезанного от остального мира города. Днем и ночью Феламору охраняли шесть стражников, специально помещенных подальше от нее, чтобы на них не подействовали чары заключенной. Но даже если бы ей и удалось каким-нибудь образом околдовать их, оставались еще неусыпные Стражи Шазмака, на которых ее чары не распространялись. Прошел второй день. Феламора была вне себя от утомления и отчаяния, судорожно стараясь понять, как ей вырваться из темницы. И внезапно ей представилась совершенно неожиданная возможность…
Аркимам приказали обращаться с Феламорой со всей учтивостью, подобающей ее высокому положению. И вот однажды Эммант, оставшийся в Шазмаке после суда над Караной, пришел к Феламоре, чтобы предложить ей книги, с которыми она могла бы скоротать время. Она отказалась от книг, но, увидев мрачного и унылого Эмманта, сразу же поняла, как он мучится, и разгадала, что источником его страданий было его происхождение, его неразделенная страсть к Каране и те унижения, которые он испытал со стороны этой девушки и аркимов.
Она стала расспрашивать Эмманта о Каране, стараясь найти объяснение тому странному впечатлению, которое произвела на нее эта девушка во время их единственной встречи. Но его описание Караны было полно ненависти и обиды. Он говорил о Каране как о подлом и предательском существе.
«Куда ни глянь, эта Карана только и делает, что предает и обманывает всех в подряд, — подумала Феламора. — Они с Эммантом — два сапога пара». От нее не скрылись недостатки Эмманта: его злая и опасная натура, его коварство, граничащее с безумием, его навязчивые идеи. Она почувствовала, что этот человек может ей пригодиться, и начала пользоваться его слабостями, пытаясь постепенно раздуть в нем ненависть до предела, довести его до отчаяния.