– Тебе придется заново ко всему привыкать, – заговорил отец, когда с супом оказалось покончено, а рыжая повариха принесла салат и запеченную рыбу. – Не была дома целых девять лет – это не шутка.
Ага, значит, мне двадцать или вроде того. Забавно жить, если приходится вычислять свой собственный возраст.
– Мы с Анной уже и не надеялись, что ты вернешься, – продолжал он, бросив взгляд на невозмутимую жену.
Конечно, я принимала решение оставить прошлое за горизонтом, но все же не выдержала и спросила:
– Мы поссорились?
Отец слегка замялся и снова посмотрел на Анну, подтверждая мои сомнения относительно нее. Называть ее Анной, кстати, даже мысленно, оказалось гораздо легче, чем мамой.
– У тебя с самого детства был довольно непростой, упрямый характер, – наконец заговорил он. – Ты не хотела жить здесь и уже в десять лет заявила, что намерена уехать и сделать карьеру за границей. Мы тогда посовещались и решили, что в этом случае тебе будет легче, если ты закончишь школу в Англии. Тем более и обучение там лучше, чем здесь…. Конечно, мы навещали тебя так часто, как могли, – поспешно добавил он.
– У меня были друзья? – вопрос опять сорвался с губ словно сам собой.
– Конечно, – отец кивнул. – Мы созвонились с Оливией и Якобом, вы учитесь вместе и очень дружны. Они знают, что с тобой все в порядке и будут ждать твоего звонка… Давай позвоним Оливии сразу после обеда.
– А мой телефон?..
– Он разбился во время аварии, – отец отвел взгляд. – Сегодня тебе принесут новый.
Кажется, с этой аварией какая-то проблема.
– Ты приехала, не сказав нам, – продолжал отец, крутя в руках вилку. – И взяла автомобиль в аренду в аэропорту. Вероятно, ты очень спешила и не справилась с управлением, вылетела на обочину… Мне позвонили, когда все уже случилось… Это просто чудо, что ты фактически не пострадала, потому что машина разбита всмятку. Правую сторону буквально расплющило.
Да и с приездом тоже что-то не так. Зачем я вернулась? Куда спешила?
– Рыба уже холодная, – ледяным голосом проговорила Анна. – Я думаю, вам пора приступить к еде.
Я неохотно поддела вилкой кусочек и поднесла ко рту. А вкусно. Очень даже вкусно. Пусть мне не нравится Анна и не хочется думать о том, что она может быть моей родной матерью, не стоит забивать голову лишними вопросами. Все решится когда-нибудь само собой. Пожалуй, я и так сегодня узнала достаточно. Гораздо больше, чем мне хотелось. И к разговору с Оливией, которую вообще не помню, еще не готова.
После обеда я ушла в свою комнату и долго изучала в ней каждый предмет, пытаясь сделать ее по-настоящему своей.
Самой интересной находкой оказался странный медальон в виде глаза с голубой бирюзовой радужкой. Серебро почернело – сразу видно, очень старый. Я обнаружила его на дне бокового кармана красивого кожаного чемодана с лондонской биркой. Очевидно, с ним я и ездила. Вещей в чемодане оказалось тоже мало – свитер, пара футболок с нейтральными надписями, белье и джинсы. Кажется, собиралась я в спешке. Обнаруженные вещи не произвели на меня никакого впечатления, зато медальон понравился с первого взгляда. От него исходило уютное тепло, и я немедленно надела его на шею.
А ночью мне приснилось, буду я еду куда-то в поезде.
Мерно постукивают колеса, а за окном проплывают незнакомые пейзажи – поросшие лесом холмы и затянутые туманной дымкой низины. А на сердце у меня беспокойно и по-осеннему пусто…
Поезд Красноярск-Петербург, сентябрь, 1913 год
За окном проплывал густой лес, вздымавшийся по холмистой местности, словно гребень на спине спящего сказочного дракона.
Лиза тут же представила себя принцессой. Вот только нашелся бы рыцарь, готовый сражаться за нее.
– Уж как Павел Силантьевич о вас печется, барышня! – Наташин голос расколол хрупкие мечты, осыпавшиеся под ноги тонким хрусталем. – Все просил меня: ты уж догляди за нашей сироткой!
– Дядюшка очень добр, – безучастно подтвердила Лиза и достала книжку, не столько желая читать, сколько не желая разговаривать.
Наташа намек поняла и замолчала, ерзая на сиденье. Заметно было, что в купе ей неуютно, а бурлящая внутри жизненная энергия требует больших пространств и свободы действия.
«На ней бы пахать», – невольно подумала Лиза, но тут же устыдилась такой мысли.
Подошло обеденное время, больших приличных станций поблизости не было, так что есть приходилось в вагоне-ресторане.