Мартин кивал, подтверждая каждое слово Джоакина.
— Кто предложил пойти к Ионе?
— Вит, я предложил…
— А ты, Джоакин, зачем согласился?
— Милорд, я уже объяснил…
— Нет, ты издал рев тупого осла! А объяснение — вот. Гвенда хотела выпустить Иону по приказу Натаниэля. А ты был в сговоре с нею и знал, на когда назначено дело. В ту самую ночь Мартин решил пойти к Ионе. Ты увязался следом, чтобы не дать ему сорвать ваш план. Думал убить Мартина, если он помешает. Но Иона увидела тебя — и не сдержалась, врезала прутом по роже. Гвенда не успела сказать, что ты на их стороне. Хорошее объяснение, а, сир Джоакин?
Путевец утратил дар речи. Только мотал головой из стороны в сторону и хлопал ртом…
Виттор с улыбкой повернулся к детям:
— Лучики мои, у каждого сеньора бывает, что вассал творит несусветную чушь. Такое выкинет — хоть стой, хоть падай. И как понять: это измена или просто дурость? Повесить негодяя или только дать подзатыльник?
— Он запутался, значит, предатель! — бодро сказала девчушка.
— Ты изменник, сир Джоакин? — строго спросил крепыш. — Натаниэлю продался? Отвечай!
Виттор рассмеялся:
— Лучики мои, учитесь понимать людей. Изменник, даже самый глупый, придумал бы ложь наперед. Знал бы заранее, что его спросят, и заготовил ответы. А Джоакин двух слов связать не может, еще и глаза пучит от удивления. Он даже не догадывался, что возможен такой разговор. Храбрый сир Джоакин — не предатель, а просто дурак.
Дети захихикали, очень довольные, что взрослого воина при них обозвали дураком. Джоакин набычился, играя желваками. Обида смешивалась с чувством мучительной правоты. На самом деле, истина — за Джоакином, а граф упускает нечто очень важное. Вспомнить бы: что же?..
Девочка спросила:
— Дядя Вит, зачем он нанял Гвенду, если не для измены?
— Милая, каждый человек чего-нибудь не умеет. Я не умею сражаться, Мартин — держать себя в руках, Джоакин — разбираться в женщинах. Он в них ошибается абсолютно всегда. Каждая, кто западает ему в сердце, оказывается дрянью. Гвенда — шпионка и убийца — обязана была понравиться Джоакину. Не он виноват, а дядя Марти: позволил ослу выбирать.
Мальцы снова захохотали. Джоакину захотелось спрятаться под подушку. Точно так же, один в один, высмеивали его старшие братья.
И вдруг подал голос Мартин:
— Вит, убей Иону.
— Что?..
— Она — главная гадина. Из-за нее все беды. Ты же там не был, а мы видели: это Иона правила Гвендой! У гувернантки совсем не было воли. Волчица стреляла ею, как своей рукой. И это волчица нас избила, а не Гвенда.
— Так поделом. Будете знать, как нарушать приказы. Кому я велел не ходить к Ионе?
Виттор хотел пристыдить Мартина, но тот ответил неожиданно твердо:
— Иона хотела убить твоего брата! Неужели простишь?
— Ты б еще к медведю подошел и руку в пасть засунул…
— Значит, простишь ее, да? — голос Мартина наполнился не обидой, а едкою горючей злобой. — Ее простишь, а нас накажешь?
— Кто вас наказывает, дурачье…
— Уже наказал! Сутки я орал от боли — целые сутки, мне бабка северянская сказала. Только потом ты прислал Пауля с Предметом. Пауль отдал меня рыжей суке, а она не умеет снимать боль. Стала резать по живому — я чуть не сдох! А ты, брат, даже тогда не пришел. Явился еще через три дня — вот как сильно меня любишь!
Граф смешался на вдох. План урока для деток явно не включал этой сцены. Затем овладел собою и сказал мальцам:
— Глядите: вот недостойное поведение в споре. Если дяде Марти не хватает аргументов, он переходит на…
— Я с тобой говорю, Вит! Не верти мордой, на меня смотри!
Граф Шейланд исчез. Возник над койкой брата и с размаху залепил пощечину.
— Будь вежлив, если говоришь со мной. Я — твой сеньор.
Челюсть Мартина еще далеко не зажила, он вскрикнул от боли. Однако ответил жестко:
— Ты — плохой сеньор, раз не ценишь вассалов. Пауль говорил с Чарой: шаваны в обиде. Ты их не наградил, не дал разграбить город, не сделал Пауля полководцем. Ты их не уважаешь! И меня тоже!
Виттор повел бровью:
— В чем же сходство между тобой и Паулем?
— Мы оба — твои мечи, ну! Мы ждем уважения, а получаем шиш. Пауль хочет быть полководцем, а я — лордом. Ты обещал мне графство, а дал клетку с ведьмой. Жалеешь графство — дай хотя бы город. Сделай меня правителем этого Лида!
— Тебя? Правителем?..
— Да, брат! Я смогу обуздать северян. В кулаке буду держать, ну!
Граф расхохотался, жестом призывая детей смеяться вместе с ним: