— Ко мне придет палач!
— Ой… — Люси всерьез подумала испугаться. Мак потрепал ее по щеке:
— Да не за мной, а ко мне.
— Уж эти твои шуточки…
— Первый клиент идет — какие тут шутки! Давай-ка, родная, поставь большой самовар, а сама оденься подобающе.
Люси принадлежала к той восхитительной породе девушек, которые не умеют носить платье без декольте и юбки ниже колена. Потому Мак на всякий случай уточнил:
— Надень все самое черное и строгое, что найдешь. Теперь мы — серьезная контора.
— Оч-чень серьезная! — Люси лизнула его в шею, после чего убежала.
Мак разыскал молоток и гвозди, накинул шубу поверх халата, достал из кладовки вывеску. Полюбовался: солидная вышла вывеска, каждая буква внушает уважение. Вынес ее на крыльцо.
Стояло славное зимнее утро. Легкий морозец пощипывал щеки, падал пушистый крупный снег. Над улицей пестрели цветные праздничные гирлянды. Дети выходили на промысел с горшками печенья, укутанными шерстью, чтоб не остывало. Хозяйки открывали разрисованные окна, впуская в дом свежий воздух, махали друг другу:
— Праматери сошли…
— …и счастье принесли!
Мак подумал: ровно тридцать лет назад я начал свое первое дельце. Тоже был зимний праздник — только Новый Год, а не Сошествие. Но все равно приятно вспомнить.
И еще подумал: на Севере, поди, страшная рубка идет… Как хорошо, что я здесь, а не там!
Зажав гвозди в зубах, он стал приколачивать вывеску:
«Макфрид Кроу. Расследования и законные услуги».
До дневной песни
2 декабря 1775 г.
День Сошествия
На втором часу сражения зрители начали скучать. Как и предвидел Серебряный Лис, битва шла медленно и трудно. Отряды Шейланда волнами вступали в долину Первой Зимы, пробегали сто шагов до крайней ледяной стены и пытались вторгнуться в лабиринт. Лучники Ориджинов ожесточенно обстреливали их, а в лабиринте встречали кайры с арбалетами и мечами. После яростной схватки атака захлебывалась, шейландцы умывались кровью и отползали под защиту ближайших скал. Им на смену шла новая волна…
Первыми в бой двинулись медведи — видимо, потому, что первыми стояли на дороге. Налетели с криками, умылись кровью, откатились. Пошли снова — теперь с усилением из двух перстоносцев. Ворвались было в лабиринт, напоролись на кинжальный залп арбалетов. Раненых ханидов кайры добили, медведей погнали прочь.
Тогда Шейланд отдал приказ Рихарду Ориджину, и тот двинул в бой монахов Вильгельминского братства. Сам Рихард встал на возвышенности и прикрывал монахов огнем Перста. С помощью крепкой веры и башенных щитов они выдержали залпы лучников, сомкнутыми группами вошли в лабиринт и потеснили кайров за вторую линию ледяных стен. Но тут заработали камнеметы северян, и наступление снова захлебнулось.
Придворные ожидали более яркого зрелища: скачут кони, сшибаются рыцари, ломаются копья, полыхают Персты. Тяжелый и медленный ратный труд многим навеял скуку. Барышни принялись зевать, шут Менсон — чесаться. Адъютанты генерала Гора вели учет потерь, скрипенье перьев по бумаге нагоняло тоску. Чтобы развлечь гостей, владыка Адриан попросил Птаху без Плоти облететь вокруг долины.
— Давайте посмотрим, не найдется ли чего-нибудь интересного.
Сперва наведались к штабу Шейланда, рассмотрели самого Виттора в сияющей броне Абсолюта, его красавца-телохранителя и стайку ребятни — так называемых цветов Избранного. Придворные сошлись на мнении, что белолицый Шейланд в серебристом шелке слишком похож на призрака, телохранитель силен, но туп, зато детишки очень милы.
— Когда Виттор попадет в темницу, давайте усыновим их всем двором! — предложила Валери.
Затем Птаха полетела по периметру долины — осмотреть горы вокруг поля боя, найти сюрпризы, которые Шейланд и Ориджин приготовили друг другу. На горах во множестве попадались дозоры северян, что мешало шейландской разведке наблюдать долину со всех сторон. Это вроде бы давало преимущество кайрам, но его нивелировал сам граф Шейланд, способный переместиться на любую гору.
На нескольких вершинах скал Ориджины разместили камнеметы с запасами снарядов, но они пока бездействовали: армия Шейланда еще не вошла в зону поражения. Зато на уступе южной горы нашлось кое-что интересное: матерчатый шар раздувался над костром.
— Это же небесный корабль! — вскричал граф Куиндар. — Владыка, помните?..
Они обменялись усмешками и погрозили друг другу кулаком.
— Эй, а там не Минерва ли? — шут привстал из-за стола, чтобы рассмотреть. — Точно, она!