Из-за плеча вдовы Шер герцог смотрел на север — и губы растягивались в хищном оскале. Он видел дым — а значит, план битвы работал! Джемис на позиции и готов к атаке. Вражеское войско поделено на части, почти не связанные между собой. Их можно разбить, если ударить в нужный момент. И этот миг уже близок!
Шаваны расстреливали замок. Другие шаваны орали на обозных слуг:
— Прочь отсюда, лысые хвосты! Вы нам мешаете, уйдите!
Слуги кланялись им:
— Помилуйте, добрые господа! На нас напали сзади, нужна помощь!
Шаваны трясли нагайками и Перстами, кричали что-то грозное… Но Эрвин смотрел не на них, а на землю. Искал взглядом: нужное должно быть где-то здесь. Всюду мертвецы, буквально всюду. Среди них найдется и тот, который нужен.
Из воздуха возник Виттор Шейланд и сразу обрушился на обозных:
— Что за дурость?! В тылу никого нет, никто не нападал!
— Но добрый граф, мы видели сами…
— Вы идиоты! Случайно возник пожар — только и всего! Там нет врагов, убирайтесь!
Они стояли на месте, боясь уйти. А Эрвин искал глазами — и, наконец, нашел. Прижался к уху вдовы:
— Впереди, слева, труп возле знамени — видишь?
— Вижу.
— У него сигнальный рог. Слезь с коня и дай мне.
— Милорд, нужно трубить? У вас легкие… Давайте лучше я.
Эрвин взял ее за шею:
— Тот, кто затрубит, — умрет. Слезь с коня и дай мне.
Она аж вздрогнула под рукой.
— Милорд, я просигналю!..
— Глупая, — прошипел герцог. — Ты знаешь меня три дня. Умрешь когда-нибудь потом, за кого-то более знакомого. А сейчас — дай чертов рог и ложись на землю!
Он чуть не сбросил ее с седла и согнулся, давясь от кашля.
Граф Шейланд сказал:
— Я приказываю вам, идиоты, убраться в тыл. Вы мешаете ходу сражения. Уходите, или…
В этот миг у Сормаха слетела голова.
Всадники даже не заметили сразу — глядели на графа. Здоровенный однорукий шаван вздрогнул и уронил подбородок на грудь, а затем повалился из седла. Тело грянулось оземь, голова откинулась на лоскуте кожи, как на привязи.
— Лысый хвост!.. — крикнул кто-то из шаванов.
И тоже рухнул с коня, хватаясь за вмятину в груди.
Иона! — понял Эрвин. Сестра, милая, я тебя обожаю!
Шаваны завертелись на месте, целясь из луков, поднимая Персты. Они смотрели во все стороны, ища угрозу — но не находили. Рядом нет врагов, лишь толпа безоружных слуг обоза.
— Дух Червя… — начал шаван с Перстом и сложился вдвое. Плеть перебила хребет.
— Где он?! Где этот гад?!
Они секли взглядами толпу беженцев — и не видели стрелка.
Зато Эрвин видел все. Лид и Обри как бы невзначай сблизились, прикрыв Иону с двух сторон. А она лежала на трупе кайра — незаметная, мертвец среди мертвецов. Ничтожное движение ее руки никак не отследить, свист плети не расслышать в звуках боя. Раз — и голова ханида отпала на спину. Конь вздыбился, скинув с себя труп.
— Найти его! Найти шакала!..
Шаваны вскинули луки и Персты, грозно надвинулись на толпу. Две сотни всадников, в том числе восемь ханидов. Они недооценивали опасность, несчастное дурачье. Никто прежде не применял Персты тайком. При доле удачи Иона выкосит всех — а они так ее и не увидят!
— Милорд, я?.. — одними губами прошептала вдова Шер.
Он выдрал рог из ее руки и прошипел:
— Ложись, дура!
Пряча рог за спиной, чтоб не увидел Шейланд, Эрвин последним взглядом окинул поле боя. Теперь он действительно видел все.
Та часть орды, что бурлила перед замком, замедлила вращение, сгрудилась у моста. Она стреляла из Перстов и луков, но расслабилась — и стала уязвимой.
Шаваны задней линии гибли от руки Ионы и не думали ни о чем другом.
Из ворот Первой Зимы выбегали солдаты закатников. Спасались бегством! Их начали бить на улицах — согласно плану!
Все складывалось. Через несколько минут противник окажется в полном смятении. Вот время для атаки. Нужно подать сигнал!
— Это кто-то из обозных, — холодно произнес граф Шейланд. — Поскольку мы не видим его, остается один путь: убейте всех.
Ханиды подняли Персты в тот же миг, когда герцог поднес рог к губам.
Именно в этот миг он понял кое-что. Я не умру. Не сегодня, не завтра, никогда! Вот о чем говорила Агата: я приду в собор и увижу ее на фреске! Спасибо за шуточку, подруга.
Персты Вильгельма полыхнули, превращая в пепел обозных слуг. Толпа разразилась криком и метнулась врассыпную. Вдова Шер упала наземь, закрыв голову руками. А герцог Ориджин пришпорил коня и помчался вскачь.