— И вы простите меня, — ответил Эрвин. — Вы — свет и надежда этой несчастной империи. А я был слепым идиотом и не умел вас ценить.
— У нас много лет впереди, — сказала Мира. — Научимся ценить друг друга, правда?
— Думаю, уже научились. Я буду счастлив, если Палата изберет вас императрицей.
— А если изберут вас, я стану самым преданным вашим вассалом.
Ударили кубком о кубок. Мира добавила:
— Только не забывайте слушаться моих советов.
— В том, что касается собачьих гонок?
— Абсолютно во всем.
К ним подошла Иона, и сердце Миры пропустило удар.
— Жив?..
— Не только жив, но и пришел в себя…
Однако Иона выглядела скверно. Эрвин с Мирой поднялись, каждый уступил ей место.
— Миледи… простите, владычица… произошло нечто странное… — Иона налила себе орджа.
— Что с Натаниэлем?!
— Он очнулся еще до того, как я окончила. С проломленным черепом взял и открыл глаза.
— О, боги!
— Меня испугало другое. Когда он понял, что будет жить, то простонал: «Зачем?..»
Минерва усадила Иону в кресло. Ориджины взялись за руки, пальцы были худы и белы.
И тут Мира впервые увидела Эрвина с Ионой нагими. Без агатовского блеска, без воинской мощи, ледяных доспехов, прикрас. Просто два измученных, ранимых человека, держащихся за руки. Ее захлестнуло сочувствием. Когда становится темно, понимаешь истинную цену света. Иона сто раз говорила: «Мы вам не враги». И это всегда было правдой: не враги, а нечто прямо противоположное.
Мира подала Ионе самое дорогое — чашку с кофе.
— Вы спасли моего друга. Вы так много сделали для меня!
— Он сказал, что хотел умереть. Я тоже когда-то хотела. Это жестоко — возвращать к жизни…
— Миледи, никто не должен умирать — ни вы, ни он! Натаниэль — пессимист и не умеет радоваться жизни, я с этим разберусь. Вы спасли его, это главное! Дальше — моя забота.
— Кажется, он был сильно опечален…
— Леди Иона, вы просто его не знаете! Он сильно опечален всегда, кроме случаев, когда обыгрывает меня в стратемы. Клянусь, я поддамся раз десять, научу Нави пить ордж и найду для него прекрасную девушку…
Брат с сестрой понимающе улыбнулись и поглядели на Миру. Она залилась краской:
— Нет же, я не в этом смысле. Я даже не думала! Он для меня слишком юн, и вообще!..
— С первокровью в жилах вы останетесь молоды еще лет полста, — лукаво произнес Эрвин. — Очевидно, вам нужен юный любовник.
— Какой вздор вы несете!..
Иона подмигнула брату:
— Любой из нас может соблазнить ее величество. Но в данной ситуации это будет подло.
Эрвин согласился:
— Твоя правда, дорогая. Нам обоим далеко за двадцать, а владычицу ждет свежий цветок шестнадцати лет.
— Сейчас же прекратите, слышите? Это императорский указ!
— Братец, я схожу в лазарет и проверю, что сказано в конспекте. Надеюсь, Предмет сможет наполнить юношу мужскою силой.
— А потом пришли парня ко мне, научу его очаровывать умных женщин за одно свидание.
Мира чуть не сварилась заживо.
— Беру назад все теплые слова! Вы — бездушные Ориджины, я вас ненавижу!
— Быть альтером императрицы — большая ответственность. Братец, ты должен присмотреть за ним. Следи, чтобы юноша не натворил ошибок.
— Конечно, сестрица, я потребую с него отчета после каждого свидания. Но и ты не забудь: дай пару женских советов ее величеству.
— Будьте вы прокляты!
С наигранным гневом Мира отвернулась от них, и тогда расплылась в счастливой улыбке.
Робко, словно неопытный воришка, подкрался часовой:
— Ваше величество, позвольте доложить…
— Ах, конечно! Меня подвергают насмешкам и преступному соблазну. Лучшее время для доклада!
— Виноват, ваше величество, я с докладом для герцога…
— Герцог занят, оттачивает острие языка.
— Говорите, кайр, — смеясь, позволил Эрвин.
— К вам прибыла посланница. Шаванка по имени Низа.
— Орда капитулирует и шлет в подарок девицу? Весьма разумно.
— Никак нет, милорд. Она говорит, что прислана леди Магдой Лабелин.
Иона хрюкнула.
— Оставь, сестра. Магда — умная дама, хоть и вышла за мерзавца. Письмо от нее — добрый знак.
Герцог махнул часовому, и тот подвел шаванку. Она была хрупка и трогательна своею беззащитностью, но не дрогнула пред лицами вельмож:
— Кто из вас герцог Ориджин?
— Я.
— Вам письмо от моей госпожи, леди Магды.
— Что в нем?