Тогда Мира вмешалась в беседу:
— Позвольте уточнить. Корабль, команда, Вечный Эфес и Птаха без Плоти наверняка будут потеряны. Перчатка Могущества останется у вас, но где окажетесь вы вместе с нею — никто не знает, поскольку без корабля вам будет затруднительно вернуться. Иными словами, я отдам три Предмета — и больше их никогда не увижу. Верно я поняла ваш план?
— Это цена за спасение мира!
— Конечно. Само собой разумеется.
Вот теперь она злилась на себя: за пережитый испуг, за ту постыдную минуту, когда она поверила сказке о Темном Идо. Работа дерзкого мошенника! Он ведь даже не таится — не дает клятву вернуть Предметы, не ручается всем святым, не предлагает залога. Нагло, открыто говорит: возьму и не верну. Настолько он уверен, что обман удался! Даже не сомневается, что мы признали его богом!
— Конечно, — повторила она. — Три Предмета за спасение мира — это сущая безделица.
Лишь тогда он ощутил подвох:
— Ваше величество, что вас смущает?.. Ведь правда, малая цена. Жалко только матросов с корабля. Наберите добровольцев, скажите честно, что их ждет, обещайте большую награду их семьям.
— Сказать честно? Последовать вашему примеру?
Он поморгал:
— Но ваше величество… что не так?!
— Даже не знаю. Видимо, дело просто в моем капризе. Мы, смертные, так несовершенны.
Она махнула гвардейцам:
— Аудиенция окончена. Сударь возвращается в библиотеку.
Лицо Нави исказилось нарочитым страданием, чуть ли не болью:
— Ваше величество, это страшная ошибка! Вы губите себя, империю, весь мир!
— Слишком наиграно, сударь. Плохая игра.
Его взяли под руки и повели прочь. Нави крикнул через плечо:
— Валы бесполезны! Вам не шаваны угрожают, а свои! Бойтесь генералов, бойтесь Лабелина!
Императрица уже не слушала его. Обратилась к Ворону Короны, который едва сдерживал смех:
— Благодарю, сударь, вы развеяли мои сомнения.
— А он хорош! — Восхитился Марк. — Экая скромная уверенность: да, мол, я бог, обычное дело. Остановить орду? Нет, это слишком мелко, я спасаю только мир целиком. Всего за три Предмета…
— Он будто сам себе верил.
— Хорошие лжецы именно так и поступают: первым делом убеждают самих себя. Но и ваше величество сыграли славно! Я снял пред вами шляпу в тот момент, когда вы будто бы испугались. Очень натурально, ни тени подвоха!
Потому, что испуг был настоящим, — со стыдом подумала Мира. Она хотела спросить: «Если Нави лжец, то откуда власть над Предметами?» Поняла, что Марк спросит в ответ: «А сами как думаете?» И почти без труда нашла разгадку: Нави — бывший человек Кукловода. Когда-то он служил Виттору, потом бросил его и ушел своим путем — с первокровью в жилах. Отсюда и власть над Предметами, и скрытая ненависть к Паулю, и желание спрятаться, затаиться в лечебнице, пока Виттору не надоест искать. А долгая молодость — ни что иное, как влияние первокрови.
Последняя догадка заставила Миру улыбнуться: значит, я тоже не буду стареть? Какое приятное открытие! Но она не успела поделиться с Вороном: к беседке подошел Дориан Эмбер, первый дворцовый секретарь. По ее знаку он был пропущен гвардейцами.
— Милорд Эмбер, по лицу вижу: вы пришли с новостями.
Он выглядел так, будто придумал скабрезную шутку и борется с соблазном высказать ее.
— Хорошо, что нашел ваше величество именно в этой беседке. Она как нельзя лучше подходит для новости: в Южном Пути появился Адриан!
Сердце застучало в груди, кровь прилила к лицу. Мира знала, что Адриан вернется рано или поздно, но все же не была полностью готова.
— Благодарю вас, милорд. Я ожидала этого события.
Ямочки на щеках Эмбера стали глубже.
— Ваше величество, это лишь часть моего сообщения. Самое любопытное впереди: Адриан сошел с корабля в Грейсе — и сразу же… вступил в брак.
— Как?.. С кем?!
— Боюсь, ваше величество, вы не поверите!
Стрела — 3
Август 1775 г. от Сошествия
Рейс
Владычица Юлиана снискала славу еще в молодости. К тридцати годам она провела военную реформу, результатом которой стала внушительная победа в Альмере. Дворяне признали незаурядный талант императрицы и стали называть ее Великой.
Подобно многим янмэянкам, Юлиана была падка на похвалы. Однако тут решительно восстала против лестного прозвища:
— О, нет, сколько можно! Великие полководцы, великие лорды, великие ученые. Наша история набита великими людьми, словно утка — яблоками. Не смейте звать меня так. Я — Юлиана Широкая.