Яромир вздохнул, полез в торбу, извлек лист желтоватой бумаги, чернильницу и перо. Все это дело он пристроил на пеньке, подложив для удобства собственную тетрадь со стихами.
– Так что писать-то? – спросил он и снова вздохнул.
– Ты меня, Яромирка, не разочаровывай, – нахмурился Илья. – Кто у нас писатель? Ну-ка, блесни, покажи талант!
– Яромир порозовел от удовольствия, закатил глаза и, воздев правую руку, продекламировал:
Яромир неожиданно замолчал и уставился на Илью.
– Ну, чего замер? – не выдержал Муромец. – Не томи, говори, что потеряет Салтан?
– А я понял, – тонко улыбнулся Попович.
– Я тоже, – кивнул Добрыня. – Потому что в рифму.
– Может, другое стихотворение придумать? – засомневался Яромир. – Я сейчас.
– Вот это по-нашему! – воскликнул Муромец и повернулся к Яромиру. – Круто! Записывай оба стихотворения и давай, заливай дальше.
Яромир напрягся:
– А может, хватит?
– Не халтурь! Сочиняй! – вмешался Добрыня. – Чтоб его величество до кишок пробрало! Пусть запомнит русских богатырей!
Илья Муромец заглядывал через плечо Яромира, сопел и волновался:
– Надо, чтобы этот Салтан поумерил аппетит, а то пол-Европы загреб, и все ему мало!
– Думаешь, он нас испугается? – усмехнулся Добрыня.
– А то! – хором, не сговариваясь, ответили Яромир и Муромец.
закончил Яромир и обессиленно сел в траву. – Уф!
Муромец взял грамоту и помахал ею в воздухе, просушивая чернила.
– Приедем домой, – мечтательно сказал он, – закажу Петровичу картину: «Богатыри пишут письмо туранскому Салтану»!
– И повесим ее в «Трех дураках», – обрадовался Добрыня. – Пусть Блудослав завидует!
– Он и так нам завидует, – не согласился Попович. – Дальше уж некуда. А то заболеет мужик…
– А мы его вылечим! – подмигнул Муромец, и богатыри расхохотались. Даже полномочный посол принялся угодливо хихикать, хотя и представить не мог, какое такое лекарство есть у богатырей для Блудослава.
– Погодите, ребята, – сказал, отсмеявшись, Муромец. – Надо доделать дело. – Он скатал письмо в трубку, перевязал его тесемкой. – Вот, Вася… как там тебя дальше?
– Парураз, – прошептал полномочный посол. Илья вздрогнул и поморщился:
– Да ведь с тебя и одного раза хватит, мил человек! И так на ладан дышишь…
– Это фамилия виновата, – закручинился Василий.
– Тем более. Ишь ты, Парураз! А впрочем, обратись к Салтану. Может, он тебя пару раз и приголубит дубиной, а мне на тебя и смотреть противно! Ты лучше отвези послание от богатырей лодимерских.
– А Ибн Гашишу? – прошептал посол.
– А Ибн Гашишу вместо денег отвезешь дракакаш! – Муромец поднял Василия за шиворот и посадил на коня. – Ты все понял, мальчик?
– Все, мой господин! – смиренно ответил посол.
– Вот и скачи! – Илья засунул в рот два пальца и свистнул так, что у Яромира заломило зубы. С деревьев полетела листва, посыпались ветки. Богатыри невольно присели. Высоко в воздухе, словно лист, подхваченный ветром, витали синие янычарские штаны.
– Вот это да! – прошептал Яромир, с уважением глядя на Илью. – Научил бы меня так свистеть, а?
– Научу, не фиг делать, – осклабился Муромец. – Есть один секрет. Просто нужно… – Он не успел договорить. На дорогу упала гигантская угловатая тень. Казалось, соседняя гора шагнула вперед, загородив собой половину неба. Яромир поднял голову и ахнул. На дороге стояло волосатое чудовище, упираясь головой в облака, и нахально скалило большие желтые зубы. На руках у него сидела Миледя и тоже скалилась. Вот только зубов у нее было поменьше.
– Вот они! – завизжала она, увидев богатырей. – Лиходеи, злодеи, убивцы!
– Шо? – чудовище завертело башкой, затопталось на месте и едва не уронило бабку на землю.
– Тише ты чурбан неотесанный! Отпусти, отпусти, кому говорят, – Яга ухватила гиганта за волосину и пребольно дернула.
– Урр, – произнесло чудовище и опустило Миледю на землю. – Хде?
– А это что?! – Яга ткнула пальцем в сторону богатырей. – Вот они, разбойники! Сожри их, милый, сожри поскорей!
– Так ить, не видно ни шиша! – пробормотал великан, присаживаясь на корточки. Ближайшая сосна тут же воткнулась ему в ноздрю. Гигант сморщил волосатую рожу, развалил розовую пасть и оглушительно чихнул. Ягу едва не отнесло в сторону. В последний момент она уцепилась за шерсть и удержалась.
– Хде злодеи, бабуся? – снова произнесло чудовище, шаря лапами по земле.
– Да вот же они, слепой дьявол! – не выдержала бабка. – Бельмы-то выкатил, а смотришь не туда!
– В чем дело, гражданка Яга? – возмутился Яромир. – Немедленно освободите дорогу и не мешайте движению! Иначе мы примем меры…
– Ха-ха! – театрально захохотала Яга. – Они примут меры! Да куда уж вам против моего красавца. Это вам не Груня! Он от вас даже кусочка не оставит. Кеша, вперед!
Великан с достоинством выпрямился.
– Я – Кинг Конг! – гордо прорычал он и ударил себя кулаком в грудь.
– Нет, Кеша, Кеша! – завизжала Яга и топнула ногой. – Не сметь мне перечить! Иначе заколдую, замордую, по косточкам размечу!
– Урр! – Чудовище в страхе прикрыло глаза косматой лапой.
– Ну кто ты еся? – нахально приосанилась Яга.
– Кеша, – покорно произнес Кинг Конг.
– Давай, Кеша, дави злодеев, – искусственно всхлипнула Миледя. – Они меня, старушку, обидели, всю опозорили, испаскудили-и!
– Хрр, – неуверенно зарычал Кинг Конг, он же Кеша. – Сожру, сгрызу, победю! – Чтобы подбодрить себя, он принялся скакать, ударяя себя лапами в грудь. При этом едва не раздавил Ягу в лепешку, но старушка оказалась шустра не по годам. Она вовремя отскочила в кусты и оказалась в безопасности. Между тем нелепые скачки чудовища сначала озадачили богатырей, а потом рассмешили.
– Ишь как накачивается! – прищурился Муромец. – Что делать будем?
– Драться, – сказал Яромир, засучивая рукава. – Велика Федора, да дура! Он же нас боится, вы что, не видите? Эй, дядя!
– Шо? – Кинг Конг перестал скакать и прислушался.
– Шо, шо, – передразнил его Муромец. – Будет тебе шо! Эй, нагнись-ка, что скажу!
– Ась? – Чудовище встало на колени и вытянуло вперед морду.
– Хрясь! – Это Муромец подпрыгнул и влепил Кинг Конгу затрещину.
Чудовище удивленно проглотило слюну и вытянуло морду еще ближе, словно специально подставляя под удар. И тут на нее обрушился такой град тумаков, что исполин не выдержал, взревел, вскочил на ноги и… бросился наутек, оглушительно топоча лапами. Когда земля перестала дрожать, друзья огляделись.
– А где бабка-то? – удивился Яромир. – Только что тут была.
– Была, да сплыла, – проворчал Илья, приставив лидонь ко лбу. – А это что?
Над дорогой клубилась пыль. Яга скакала во весь опор верхом на Рокфоре. Резвый граф уносил Миледи с поля боя со скоростью породистого скакуна.
– Мы еще встретимся! – донеслось до друзей. – Я вам покажу-у!
– Смотря что покажешь, – рассудительно заметил Илья. – Может, там и смотреть-то не на что! Говорят, с годами иные вещи приходят в негодность.
Друзья так и покатились со смеху. И тут же замолчали. Скачущий во весь опор граф неожиданно развернулся и явно нехотя потрусил назад.
– Чего это он? – удивился Илья. – С дуба рухнул?
– Может, ему жить надоело, – предположил Попович. – Такие вещи случаются. Разочаровался и решил свести счеты.