Когда студенты приземлились в ангаре, они еще некоторое время приходили в себя, отдыхая в креслах «Фотонов». Отстегнув ремни и сняв шлемы, ребята постепенно приводили в порядок свои мысли и глубоко дышали. Когда они все-таки вылезли из кабин метел, на шею Рону сразу же кинулась Гермиона, с нетерпением ожидавшая их возвращения.
- Гарри досталось куда больше, - сказал Рон, краснея, - По правде говоря, вся охота велась именно на него, на меня эти твари даже не обращали внимания...
- Ничего, я цел, - махнул рукой Гарри. - Хотя и не могу сказать, что это был самый приятный полет на метле в моей жизни. А что тут произошло? Где магистры?
- Ушли куда-то. Когда Марков сообщил Коттону о нападении, тот очень сильно разозлился и начал обвинять коллегу во всех смертных грехах, - волшебница тяжело вздохнула. - Кажется, они устроили совещание, и, боюсь, Маркову плохо на нём придётся...
Опасения Гермионы подтвердились. Ванесса, подошедшая к ребятам одновременно с возвращением Энзо, выглядела очень угрюмой. Французу она пояснила, что Коттон действительно раскритиковал данное Гарри разрешение отправиться в полёт, пусть даже в сопровождении лучшего пилота Ордена. В ходе бурного обсуждения Маркову пришлось согласиться никуда не выпускать юношу без ведома всех остальных членов руководства. Но странное дело - сам магистр, появившийся через некоторое время, вовсе не казался уж очень расстроенным. Конечно, он искренне сочувствовал студенту, однако события последнего часа словно в какой-то мере удовлетворили его, и разнос на совещании был просто неприятной ценой за некую победу, неизвестную юным волшебникам. Марков потратил ещё десяток минут на приватную беседу с Энзо, после чего отправился вместе с ним, Ванессой и ребятами назад в принадлежащий Ордену дом.
У самого выхода из штаба Ордена компанию нагнал Коттон. Он даже не посмотрел в сторону оппонента, а быстрым шагом подошёл к Гермионе и вручил кокетливо перевязанную ленточкой стопку толстых книжек. Волшебница поблагодарила магистра, тот махнул рукой и с улыбкой удалился прочь. Марков также предпочёл промолчать, однако весь его вид говорил об одном - он не одобряет подобной щедрости коллеги.
- Это - книги из штабной библиотеки, - пояснила Гермиона друзьям. - Знаете, Коттон мне показался неплохим человеком. Весьма открытый, умный, начитанный...
- Вот только дай ему волю - сидели бы мы сейчас безвылазно в какой-нибудь крепости, метрах в сорока под землёй, - фыркнул Рон.
- Ну... он всё-таки забоится о безопасности Гарри... - заметила волшебница. - Возможно, кое-где перегибает палку... Но, откровенно говоря, в чём-то его позиция мне кажется верной.
Видя назревающий спор, Гарри поспешил перевести разговор в другую плоскость. Меньшее, что ему сейчас хотелось - стать причиной разногласий между друзьями. Остаток пути они провели в беседах, совершенно отвлечённых от сервов, Ордена и сражений.
Минуло ещё трое суток. За это время Рон целиком ощутил все прелести донельзя скучной жизни. Ему только и оставалось, что смотреть на полёты Гарри по комнате на тренировках. Тот чувствовал себя немногим веселее, и занятия со Снейпом для обоих стали долгожданным островком интереса среди монотонной рутины, в которую превратились дни. Гермиона выглядела куда радостнее друзей - она не отрывалась от переданных Коттоном книг, прочитывая их от корки до корки и делая какие-то записи в блокноте. Подобная увлечённость подруги ещё больше сердила Рона, и в результате он стал раздражительным в разговорах об обоих магистрах, да и об Ордене Тени в целом.
Наконец, из-за накрывших жизнь затворников серых туч выглянуло солнце. Марков сказал, что Калигон наконец-то решился начать открытое противостояние - не иначе как поняв бесплодность попыток добраться до Гарри. И если раньше это скорее напугало бы Орден, то сейчас полностью устраивало, потому что «Феникс» ещё вчера был полностью подготовлен к сражению. Теперь требовалось только узнать место грядущей битвы, дождаться появления Воплощения и продержаться несколько минут - и от монстра Калигона остались бы одни воспоминания. Ребята, конечно же, несказанно обрадовались новости - однако сам магистр почему-то вовсе не выглядел счастливым. Он подозвал Снейпа, отвёл его в угол и продолжительное время тихо беседовал с адептом.