И Сайдзин упустил глаза. С Третим было решено изменить имя, ибо даже простое упоминание о «Сайдзине» могло изменить отношения Наруто к данному имени, а в следствие на существительное, которое выбрали родителе, чтобы назвать сына. С фамилией было сложнее…
Если полностью влиться в что-то, при этом отказаться от вещей, которые тебя идентифицируют, ты рискуешь стать частью «чего-то». Пытаясь тебя принять, мир свяжет «пришельца» узами, которые не так легко разорвать. Красные нитки, прикрепленные к тебе, создадут новую куклу Судьбы. Поэтому чтобы не утратить свое «я», память, узы, и путь назад – нужно всегда помнить, кто ты, помнить и не давать усомниться в этом другим.
Наверное, наши фамилии пишутся разными иероглифами, - предположил Сайдзин и чтобы не возвращаться к опасной теме, перевел разговор в другое направление: - Можешь рассказать о классе? Столько новых лиц, - неловко улыбнулся и почесал затылок, словно стыдился плохой памяти на лица.
С выражением напоминающего скорее старого профессора, нежели двоечника, Узумаки Наруто начал экскурс по Академии ниндзя.
Мальчик, что должен был бы страдать одиночеством почувствовал, как первые нити связывают его с кем-то, даже не подозревая насколько сильно они душат Хосохито.
Обито с нетерпением ждал того момента, когда нить перережет глотку Сайдзину.
[1] (おおとものほそひと) – речь идет о том же Отомо-но Сайдзине, только в этой вариации имя звучит как Хосохито.
[2] один из японский обычаев, а именно подарок при знакомстве с соседями, после переезда в новую квартиру.
========== Шаг третий. Звезды в тени Солнца: Сакура. ==========
Лежа в позе звездочки на кровати, Сайдзин смотрел в потолок. Столько информации просто взрывал мозг. Неужели он так много не знал прошлом родителей?
Первое, что уяснил для себя Сайдзин: Наруто Узумаки не гений, и даже не среднестатистический ученик Академии. Изгой. И единственный кто с ним сейчас общается это он, Сайдзин.
Второе: Саске-сан – лучший ученик, сторонится девчонок (ну как в принципе и в настоящем), одержим местью (которая принесет немало страданий в будущем).
Дайфу, - вздохнул мальчик и повернулся на бок. Корни его одиночество брали с самого детства. Неужели все то, что перетерпел крестный недостаточно, чтобы быть счастливым?
Саске-сан, а почему вы не женились? Неужели так и нашлось та, что сможет отогнать рой ваших фанаток? – в очередной раз, меняя тему, предположил Сайдзин.
Не нашлось? – повторил Саске. – Наверное, - Учиха глянул на Коноху. С горы Хокаге было наилучше видно селение. Словно предыдущее Каге всегда наблюдают за городом. – Я недостаточно сильный, - вздохнул мужчина.
Как же так, - удивился Узумаки. – По силе вы не уступаете отцу. Ведь только вам было под силу победить Тоби и спасти целый мир!
Не о той силе я говорю, - что-то на подобии улыбки появилось на лице в Саске. - Утратив все в первый раз, я пообещал себе, что это больше не произойдет во второй раз[1], но не смог сдержать эту клятву… Я, - Учиха на мгновение затих, словно что-то прокручивал в голове, - никогда не буду достаточно сильным, чтобы защитить то, что мне дорого, Сайдзин.
Недостаточно сильным… - повторил мальчик. Если бы он только знал, что же это «все», возможно ему бы удалось предупредить крестного, изменить его проклятую судьбу.
Третье: отец считает маму странной и мало того, никто из них не делает и шагу, чтобы сблизится. Более того, Наруто Узумаки по уши влюблен в Харуно Сакуру.
Харуно Сакура, - прошептал Сайдзин, пробуя на вкус слова. Он не раз слышал от старших об этой девушке. Она умерла во время войны - пожертвовав своей жизнью. – Сакура… - перевернувшись на другой бок, мальчик закрыл глаза и попытался вспомнить все, что он знал об этой куноичи.
Сакура-чан была в одной команде со мной и Саске, - показывая фотографию начал Наруто.
Фотография на комоде: немного растерянный Хатаке Какаши, зло оскалившийся отец, равнодушный Саске и девушка, что искренне улыбается. Картинка рассыпается на мелкие осколки.
Какой была Сакура-чан? Доброй, милой красивой. Хотя нередко меня била, – коснулся правой щеки Наруто, вспоминая сколько раз пострадал из-за Сакуры.
Она всегда тебя била, теме, - решил выкрыть друга с потрохами.
Мам, а ты дружила с Сакурой-сан? – поинтересовался мальчик лет шести.
Нет, - на мгновение все стихло, - мы мало общались.
Резкость в голосе матери. Было что-то настолько острое, словно осколок разбитого зеркала. Отражения человека то же, но слова… Тогда Сайдзин почувствовал, что в их семье есть острые углы, об которые можно сильно поранится.
Четвертое: Мама любит отца, уже. Короткие взгляды, и румянец только от того, что он находится в пару метров от нее. И та история, о которой рассказал недавно Наруто (когда джинчурики спас наследницу Хьюго от мальчишек). Сайдзин перевернулся на живот. Сей рассказ он не раз слышал от матери, урывками, скользя. Словно, что-то она утаивала, ибо боялась. Чего же?
Нет, мы мало с ней общались…
Узумаки в своих раздумий с «чего» перешел на «кого» и на нем и остановился. Пусть этот кто-то не вмешивался в дела семьи, ибо был мертв. Пусть он отдалился от них, на несколько десяток лет. Но этот он, а точнее она, все же меняли ход событий. Поэтому он, сын Наруто, здесь. Сайдзин не хочет видеть слезы матери, которая не может прикоснуться к мечте Наруто, как бы ни пыталась. У него нет сил смотреть на то, как мама смирилась с ролью второй после нее. Даже если ему придется исчезнуть из этого мира. Его родители будут счастливы.
В желание что-то изменить, вытаскивая одну карту, ты рискуешь развалить весь домик. Сайдзин коснулся карточного домика и утром он почувствует, как хрупок тот мир, что создало поколение его родителей.
Сегодня мальчику приснилось, что мама рассказывала ему сказку на ночь. А перед тем как уйти поцеловала в лоб. Нежные розовые локоны щекотали нос.
Юный Узумаки привык, что по утрам Бьякуган болит. Возможно из-за проблем со здоровьем (все, что связано с наследственностью клана Хьюго) ему придется терпеть эту боль до конца жизни, так и не активировав эти глаза.
Но это утро отличалось от других. Боли не было. И не только боли. Легкость в движениях, сила, что сочилась по каналам чакры. Зеленые глаза, что отображались в зеркале…
Изображение Сайдзина изменилось, глаза, что были незнакомы сыну Хокаге, расширились сильнее. На лице застыл немой ужас. А ладони вспотели.
Что-о-о-о? - со второй попытки удалось выговорить мальчику. – Я-а-а- изме-е-енился-а-а… - мало того темноволосый мальчишка превратился в блондина. Изменения не только с глазами.
«Узумаки, - вспомнилась анкета, которую он заполнял. - Сын Седьмого Хокаге, - лицо отца сразу всплыло. - Наследник клана… - и пустота, у него не было воспоминаний о клане Хьюга, больше не было. – Мать, - но почему-то перед ним не появился образ Хинаты Хьюга, которая вложила столько любви в него. – Хар…»
Ксо! – схватившись за голову, Узумаки упал на колени.
Он пытался вспомнить то, чего не переживал, ибо больше в его жилах не текла кровь клана Хьюги… Воспоминания таяли словно туман. И мальчик пытался словить их, но все они ускользали от него.
Обито улыбнулся. Еще чуть-чуть. Мир, в котором он существовал, начал рушится. Скалы, служившие клеткой, не могли больше удержать узника.
Нет, я… - слезы полились, он теряет себя как Узумаки С… - Я… - крик насторожил Наруто, который в это время доедал бутерброд. – Я… сын Наруто Узумаки и… - сотню разных картин пролетели в голове мальчика. Улыбки отца, «мамина» сила, которую боялись даже Каге, и нигде не было видно… - Ха-иа… - он хотел вспомнить имя своей настоящей матери, но оно не всплывало в его сознание. – Я Са… - Са? Почему следующий склад начинался «с» почему он не мог вспомнить даже свое имя.